– Россия?.. – пробормотала Жаклин. – В Тель-Авиве был убит переехавший в Израиль русский. И, по мнению полиции, из-за алмаза. Кроме того, в России в тот период произошло несколько преступлений, и, кстати, были арестованы немцы, – вспомнила она. – Подожди, как же я могла забыть. Пошли, – позвала она и вышла из кабинета. Полковник, удивленно посмотрев ей вслед, поднялся и направился за Жаклин. – Вот! – Она вытащила из кипы газет одну и, развернув, положила на стол. – В Ярославле похищен человек, и знаешь из-за чего? – усмехнулась она.

– Я не понимаю по-русски, переводи.

– Здесь говорится о находящемся в России алмазе, то есть еще одном камне бессмертия, – уточнила Жаклин. – Конечно, это написано с долей иронии, но тем не менее по-другому похищение этого молодого человека объяснить никто не смог. И вот что еще. – Жаклин подошла к столику и, выдвинув ящик, достала газету «Вашингтон пост». – Приложение, – она многозначительно посмотрела на полковника, – на русском языке. Так сказать, для русскоязычных мигрантов. Оказывается этот парень, которого похитили, заявил, что знает, где может быть еще один камушек. В Сибири, – добавила она.

– На этого русского фантазера можно выйти? – спросил он.

– Разумеется, просто ты тогда отказался от поисков.

– Слишком много пролилось крови, и наши погибли, – напомнил он, – поэтому я решил остановиться. Но сейчас, – усмехнулся он, – я собираюсь пройти сей путь до конца. Как говорится, или бессмертие, или смерть. И если ради того, чтобы получить хотя бы один камушек, надо кого-то убить, пусть так и будет. Воевать я умею, поэтому объявляю войну, как говорят, до победного конца. Я найду все эти семь камней.

– Знаешь, милый, – вздохнула Жаклин, – я не верю, как и ты, в бессмертие, а нашему сыну вполне хватит и одного камушка-алмаза. И я не хочу, чтобы этот камушек достался ценой смерти многих. Да, – подтвердила она, – я тоже умею воевать, и ты это знаешь, но я не хочу, чтобы сын потом, глядя на алмаз, представлял, как…

– Жаклин, – перебил Дональд, – да ему будет все равно, как эти алмазы оказались у нас, главное, что у него окажутся эти камушки бессмертия. Собственно, заявив, что я соберу все камни, я, разумеется, преувеличил, но хотя бы один у нас будет, я очень постараюсь.

– Я так понимаю, что мне надо ехать в Россию, – предположила Жаклин. – Я хорошо говорю и читаю по-русски, и к тому же…

– Перестань, – резко прервал он. – Об этом не может быть и речи. В России, как и в любой поменявшей строй стране, резко подскочила во всех своих проявлениях преступность. А учитывая кризис, там вообще опасно. Если у нас даже в благополучных городах, таких как Нью-Йорк, резко возросла преступность, то что говорить о России. Поэтому забудь об этом, – решительно сказал он.

– Но согласись, – убеждала Жаклин, – эту версию с русским фантазером необходимо проверить. Кроме того, как ты сам говорил, Койот имел дело с кем-то из русских. Желательно выяснить, с кем, – добавила она. – А кроме меня, надежных людей со знанием языка нет.

– Обижаешь, милая! – возразил полковник. – Неужели ты думаешь, я не найду владеющих русским языком людей? Просто они солдаты, – тут же признал он. – И разумеется…

– Ну вот, тем более мне просто необходимо поехать в Россию. Кстати, сколько себя помню, всегда хотела побывать в этой загадочной и непредсказуемой стране, которая имеет огромные природные богатства, а население живет очень плохо, разумеется, за исключением тех магнатов, которые прибрали к своим рукам природные ресурсы. Хотя некоторых из них и сажают в тюрьмы, – усмехнулась она, – за неуплату налогов. Вот этого я вообще не понимаю. Иметь миллионную прибыль и не платить налоги – это не жадность, а просто несусветная глупость, я так думаю. Когда я лечу в Россию? – тут же спросила она.