— Гришенька, расскажи мне новости… Сколько ты для меня сделал? — ее карие глаза в золотистую крапинку уставились на гражданского недомужа. Под хищным взглядом и гневно раздувающимися ноздрями Оли, мужчина стушевался. — Молчишь? А как пел, наверное, да, какой он добытчик? Значит так! — она буцкнула кулаком по столу и эти двое подпрыгнули на месте. — Собирай свои манатки и вон из моего дома!

— Как из твоего? — Офелия захлопала глазками, растеряв всю вежливость и налет интеллигентности. — Разве квартира не Гришина?

— Из Гришиного здесь только его никчемное тело и макулатура, которую он называет шедеврами литературы. Ноутбук, который я тебе подарила, ты оставишь здесь. С чем пришел, с тем и уйдешь! — она ткнула в него пальцем, на который Гришка таращился, словно она дулом пистолета угрожала.

Ольга почувствовала запах гари. Уж грешным делом покосилась на бывшего сожителя, предположив, что у того конкретно подгорает от собственной лжи. Ах, хотя нет… Горело по-настоящему. Из духовки шел дым, заполняя легкие ядовитыми парами.

— Ой, я про шарлотку забыла! — взвизгнула Оксанка и кинулась к плите, как к своей собственной, будто по привычке, чувствуя себя хозяйкой на ее кухне.

Выключив газ, она вынула головешки вместо яблочного пирога и бросила всю форму в раковину.

— Гадство! — озвучила муза общую картину.

Все верно. Гадству и мерзости здесь не место.

— Гришань, тебе помочь собраться? — Ольга встала и распахнула окно, впуская на кухню свежий весенний воздух с запахом черемухи.

— Олюшка, зачем так категорично? — заблеял Гриша. — Все можно решить полюбовно… Он заерзал на стуле, не зная, куда себя девать. Как все не вовремя-то! Он даже не успеет прихватить из запасов деньги, которые они хранят в сейфе. Точнее, это Оля туда складывает наличные от премиальных «в конверте», а Гриня только берет… Но они столько лет вместе, что он привык все считать своим. Как теперь отвыкнуть?

— Пошел вон, козлина! — рявкнула Ольга, указывая на выход.

— Какая ты злая! И уйдем! Гриша скоро станет известным писателем. Его книгу напечатают в издательстве… — верещала Офелия, обуваясь в прихожей, путаясь в своих длинных волосах, на которые успевал наступать сорок третьим размером ботинок изгнанный писатель.

Гришка в комнату за своими вещами так и не сунулся. Побоялся, что в спину прилетит что-то тяжелое. А время, как известно — друг лукавый. Потом Ольга остынет, подумает хорошенько и простит его. Они же со школы вместе, родные почти…

2. Глава 2

У Ольги в голове не укладывалось, как Гриша, который всегда рассуждал — что правильно, а что нет, учил как дышать, как отличить негодяя от нормального человека… свои же правила нарушал легко. Эксперименты ставил? Над кем? Голова разболелась от мыслей и непонимания, что предатель оказался под боком. Тюфяк, который всех жизни учил с умным видом праведника, цитаты великих знал наизусть, и ей, неразумной, втолковывал... И кому теперь верить?

Сначала Олю пробрал смех. Смех перешел во всхлипы, а потом и завывание. Ей было жалко себя за потерянное время с пустозвоном, лживым сочинителем сказочек. Сидя на полу в окружении скомканных бумажных салфеток, Ольга Ставровна Малая прощалась с последним оплотом наивности и веры в мужчин.

— Оль? Пс! Оль, ты где? — голос подружки где-то фоном, ее немного привел в себя.

Так! Стоп! А где она? Растеклась здесь жидкостью соленой. Разве Гришка стоит ее слез? Последний раз высморкавшись в бумажный «платочек», пискнула:

— Саня, я тут, — вздергивая зареванное лицо с красным носом и припухшими глазами на Александру Донскую.