В своем поступке я сильно раскаивался. Даже признался Алене во всем. На коленях молил простить. И она простила, как мне тогда показалось. Позже я понял, что она надела очередную маску. На деле же замкнулась в себе. Идеальная жена, которая во всем угождает мужу, — вот кем стала моя сладкая малышка, в которую я до беспамятства был влюблен. Наш брак стал казаться мне театральной постановкой, и меня мутило от этой фальши. Я понимал, что во всех изменениях виноват сам и злился. А злость эта вытекала ядом и травила Алену.

Сперва я пытался вывести ее на эмоции, как мальчишка, который дергает девочку за косичку. Дошло до того, что я давал своей секретарше странные поручения, например, оставить на воротнике моей рубашки отпечаток своей помады. Я шел домой и жаждал получить по роже от жены. Я хотел, чтобы она рвала и метала. Чтобы называла меня последними словами и угрожала запихнуть мне эту рубашку в глотку. Только, пожалуйста, не это равнодушная покорность! Я даже говорил ей такие вещи, которые мне сейчас вспоминать стыдно. И если бы она взорвалась, я бы признался в том, что на самом деле изменил ей только раз, а все остальное — лишь постановка с целью вывести ее на эмоции. Сейчас я понимал, что поступал глупо, но тогда — нет.

Однако, вопреки всем моим стараниям, Алена молча и послушно отстирывала мои рубашки от помады и женских духов. Ни слова не говорила. А я готов был биться головой о стену.

И подумал тогда: «Если как мужчина я свою любимую не интересую, и она дает мне, стиснув зубы, какого хрена я должен отказывать себе в удовольствиях и дрочить в душе, как подросток?» — и обзавелся любовницей. А потом второй и третьей. Я мог позволить себе не прийти домой и заночевать у одной из них. Не скрывался и выводил женщин в свет. Знакомые удивлялись моей смелости, ведь всем было известно, что я женат. И после всего я приходил домой, целовал дочурку, баловал ее подарками. Обнимал жену и зажимал по всем углам, потому что хотел ее по-прежнему. И мне было тошно от происходящего. Мне осточертела такая жизнь, я сам себе стал противен, потому что изменить что-либо был не в силах.

Где-то в этот период от меня отдалился мой друг Кирилл, который по сей день женат на Наталье, подруге Алены. Он не смог меня понять. А я не пытался объяснить и поделиться своей болью. Я обвинял Алену в том, что она закрылась в себе, но и сам плотно оброс непробиваемой броней.

А потом в наш город переехала Светлана с сыном. И я получил предложение, от которого не смог отказаться.

И сейчас, лежа в другой квартире, в обнимку с другой женщиной, думал о том, что, если бы все рассказал другу, может, он бы помог мне советом? Ведь они с Натальей смогли сохранить свою любовь.

Однако смысла размышлять о прошлом не было. Я сам сделал выбор, оставив свою прежнюю семью. Любил ли я Алену до сих пор? Нет, самые светлые мои чувства к ней умерли где-то между ее умалчиванием и моей злобой. Я не винил ее ни в чем, просто мы оба не смогли сохранить то, что имели. Но всякий раз, когда видел ее, я вспоминал, как счастливы мы были, и с горечью осознавал, что ничего не вернуть. А еще меня колотило, стоило вспомнить, сколько боли я причинил бывшей жене, сколько гадостей наговорил. И мне было жутко стыдно. И дочь моя служила напоминаем о том, как я облажался. Потому я старался минимизировать встречи, после которых мне становилось так плохо, будто кто-то в грудь ржавый штырь вонзил.

Но я оставался эгоистом, и наша сегодняшняя встреча стала еще одним тому подтверждением. Ведь это был первый день после развода, который я провел в обществе бывшей жены без присутствия нынешней. Увидев Алену утром, оценив, как она расцвела, я понял, что так на нее повлиял новый ухажер. Я пытался вести себя дружелюбно, но от пожирающих взглядов себя сдержать не мог. В них не было ничего такого, я же просто смотрел. Хоть мне очень этого хотелось, я не стал соблазнять Алену, не хотел рушить ее настоящее ради приятных воспоминаний о прошлом. Она хорошая и заслуживает счастья. И если я не смог ей его дать, то пусть это будет другой мужчина. Но реакция бывшей жены меня удивила, я бы даже сказал, шокировала. Ее тело все еще помнило, как нам хорошо было вместе, и откликалось. И, осознав это, я сбежал, потому что устал от ошибок и был намерен поступать по отношению к ней правильно. А еще до меня дошло, что нам с бывшей женой есть что обсудить. И это следовало сделать в ближайшее время.