Она смотрит на меня широко открытыми глазами и даже чуть приоткрытым ртом.

– Егор… ты что… правда готов убить за меня? – наконец спрашивает она.

Блин… перебор вышел… Слишком убедительный монолог получился.

– Да, Ириш, могу. И тебя тоже, если не послушаешь.

Она не реагирует, задумываясь.

– Слушай, – наконец, возвращается она из мира блуждающих мыслей. – А как ты думаешь, какая разница в возрасте у Галины и Бориса?

Опаньки, куда это нас занесло.

– Семнадцать лет, – уверенно говорю я.

– Ты так думаешь?

– Нет, знаю. Она мне сама сказала.

– Когда это? – хмурится Новицкая.

– Когда мы с ней уединялись в кабинете.

– Балбес ты, Брагин. Дитё малое, честное слово.

– Но мы не знаем точно, любовь у них или только дружба. Галя говорит, дружба. С другой стороны, она дама замужняя, что она ещё сказать-то может…

Мы сидим ещё какое-то время и даже съедаем по эклеру и выпиваем по чашке кофе.

– Ты поняла меня? – спрашиваю я на прощание.

Она ничего не говорит, только вздыхает, показывая, что не по своей воле подвергает меня опасности быть отданным в руки милиции.

Когда мы выходим, она замечает Пашу с Игорем.

– Ой, Павел, здравствуйте, – говорит она. – Какое совпадение. Вы тоже это кафе любите?

– Мы с ребятами шли по делам, – поясняю я. – А когда мы с тобой поговорили по телефону, нам пришлось поменять намерения.

– Ой, простите меня, – кивает Новицкая. – Я даже не знала, что ваши планы сбила… Егор мне не сказал…

– Ничего, – милостиво извиняет её Паша, – мы всё наверстаем, это не проблема.

Ирина уходит вершить комсомольские дела, а мы с моим маленьким корпусом стражей контрреволюции едем к Скударнову.

– Ну что, Даниил Григорьевич, – говорю я осматриваясь. – Кабинет у вас хороший, сразу видно большой начальник заседает.

На самом деле, кабинет не такой уж и большой, и хвалю я его лишь из вежливости. Внешняя торговля находится в монополии государства. Там всё чётко и идёт более-менее по накатанной колее. Остаётся щипать частников, пассажиров «Аэрофлота», вывозящих ценности внутри организмов и в чемоданах с двойным дном.

Так что формально для Куренкова стать замом таможенного начальника, конечно, повышение – Москва, всё-таки, и всё такое. Но в плане реальных перспектив не так уж и много открывает для него эта должность. Но план-то состоит в том, чтобы использовать внешнюю торговлю в собственных целях. Не прямо сейчас, но в недалёком будущем.

– Вот именно, – смеётся Скударнов. – Начальник только и делает, что заседает.

– И как успехи по борьбе с контрабандой?

– Да, оказывается есть она, не выдумка. Ввозят и вывозят граждане запрещённые товары, можешь представить?

– Ну, а почему нет, могу, конечно. Иконы, икра, бриллианты, золотая пыль, что ещё?

– Валюта, художественные ценности, запрещённая литература, антиквариат. Да, много чего, на самом-то деле. В общем, дел хватает. А ты как?

– Да, нормально, тоже дел хватает. Думал сегодня домой улететь, а нужно ещё задержаться ненадолго. Когда выберете время поужинать? Дядю Юру возьмём, пока он тоже здесь, Георгия Леонидовича, опять же. Посидим, как старые охотники, кабаниху добрым словом помянем.

– Сегодня не получится, – качает головой Скударнов. – Жена гостей позвала, а вот завтра, почему бы и нет. Можем забуриться куда-нибудь.

– Что же, ради такого дела я ещё поживу в столице. Ладно, рад, что вас проведал, Даниил Григорьевич, не буду отвлекать от государственных дел. Только у меня есть просьба. Она необязательная, разумеется, так что если окажется трудновыполнимой, то никаких проблем.

– Говори, чем смогу – помогу.