Наташка настораживается и, поймав её взгляд, я отвечаю:

– Извините, ребята, но за всё время пребывания, я ни одной кубинки в глаза не видывал.

Лол. Как могла бы сказать моя дочь.

Первым делом я разбираю вещи, доставая, как волшебник из шляпы чудесные заморские дары. Соломенные шляпы, шлёпанцы, сумочки и всё вот это.

Пока Наташка разбирает это добро, я иду в душ. Минут через пять появляется и она.

– Ну как тебе понравилась Куба?

– Очень понравилось, – отвечаю я. – Я тебя обязательно туда свожу. Обещаю. Тебе тоже понравится. Голубое небо, лазурная вода и белый песок. Настоящий кайф. Обязательно съездим.

– А кубинки? – спрашивает она и, отодвинув занавеску, ныряет ко мне.

Ого… Струи тёплой воды барабанят и текут по её телу, вмиг покрывающемуся пупырышками.

– Что кубинки? – спрашиваю я следя за потоками воды, текущим по её груди. – Они существуют. Но красивее тебя никого нет.

– Ты искал что ли?

– Специально не искал но вывод сделал.

Я беру её за плечи и привлекаю к себе, но она успевает выставить руки и упирается мне в грудь.

– А разве, – поднимает она брови, – мужчины по своей природе не запрограммированы на измены?

– Программа – это что, инстинкт и дань звериным инстинктам, живущим в нас? А как же разум, воля и огонь Святого духа, делающий нас людьми?

– Нет-нет, ты мне ответь! – машет она мокрой головой.

– Ответить? – поднимаю я брови. – А какой был вопрос?

– Если бы тебе попалась кубинка, о которой ты бы подумал, что она красивее меня… ты бы смог с ней?

– Что?

– Ну… – смущается она.

– Что? Говорите яснее, девушка.

– Динь-динь, вот что! – выпаливает она и краснеет.

– Что за странные мысли, – развожу я руками. – Конечно же нет, ведь ты и есть моя самая красивая кубинка, португалка, американка и даже инопланетянка. Я не ищу, не пытаюсь сравнивать, и вообще не смотрю на человеческих самок, как на сексуальные объекты. У меня же ты есть. То есть… а ты? Ты что присматриваешься к человеческим самцам и сравниваешь их со мной?

– Я?! – возмущается она. – Егор, ты совсем что ли? Нет, конечно!!! Просто ты ведь мужчина, и многие считают, что мужская измена – это естественное, заложенное природой действие. Проявление мужественности.

– Наташ, хорош. Иди сюда, я тебя обнять хочу. Видишь, как изголодался? Нет, смотри-смотри, не отводи глаз.

– Что? – смеётся она.

– Вот дай руки.

Она протягивает, и я притягиваю её к себе. Я ведь действительно чувствую неутолимый и яростный голод.

Из душа мы выходим не слишком скоро. Наташка ещё голову сушит невероятно долго. Кончается тем, что, устав ждать, я вхожу в ванную, вырубаю фен, закидываю её себе на плечо и брыкающуюся тащу в спальню, и там долго и убедительно демонстрирую, что все эти дни вёл исключительно аскетическую жизнь.

Когда первый, второй и третий голод оказываются утолёнными, Наташка, движимая долгом, сползает с постели и идёт на кухню.

– Ты же голодный! – в ужасе восклицает она.

– Да, – подтверждаю я, – тобой невозможно насытиться.

– Ну, раз мной невозможно, – лукаво улыбается она, – попробуй насытиться голубцами. Пошли, я тебя буду насыщать.

Вставать неохота, лом просто, но она же старалась и готовила, поэтому я поднимаюсь, натягиваю футболку и шорты и ползу в свою просторную кухню. Ну и, как говорится, аппетит приходит во время еды, я, оказывается есть хочу, просто ужас как.

– Дай мне… – чуть задумываюсь я, – ещё два, пожалуйста.

– Ого, а ты не лопнешь?

– Ну, не лопнул же, дожидаясь встречи с тобой…

– Балбес, – смеётся она. – На вот, ешь.

– Ты тоже садись, – говорю я. – Семейный ужин не может проходить в индивидуальном порядке.