И все-таки эта обсессивно-компульсивная сторона его натуры немало помогла ему преуспеть в учебе, хотя в школе он не пользовался особой популярностью и частенько становился мишенью школьных задир – как по причине некоторой нелюдимости, так и из-за нервного тика, выражавшегося в быстром моргании глазами. Но при этом был и глубоко любим. Вырастила его мать-одиночка в муниципальном жилье в Хакенторпе, в Южном Йоркшире. Она души не чаяла в сыне, всячески подбадривала Бенджи и изо всех сил укрепляла его уверенность в себе. В первую очередь именно ее поддержка позволила ему поступить в Шеффилдский университет, расположенный всего лишь в шестнадцати минутах езды на автобусе от его дома.

И вот теперь он оказался гораздо дальше от родного дома, чем когда-то мог даже представить. Эта поездка в Африку потребовалась, чтобы завершить его кандидатскую диссертацию по эволюционной биологии. Его научный руководитель в Шеффилде связал его со своим коллегой из университета Кисангани, который, в свою очередь, пристроил Бенджи в группу медицинской помощи ЮНИСЕФ. Лагерь для беженцев, расположенный в самом эпицентре обрушившегося на регион паводка, предоставлял редкостную возможность провести полевые исследования для диссертации Бенджи, посвященной обусловленным стрессом мутациям и их наследственности.

Бенджи надеялся, что его наблюдения за странствующими муравьями, спасающимися от потопа, могут в этом плане оказаться весьма полезными. С этой целью в голове он и двигался сейчас вдоль их пути. Увиденный в лагере рой крылатых муравьев наводил на мысль, что их матка где-то неподалеку. Вскоре в безостановочно движущейся черно-рыжей ленте насекомых стали попадаться белые вкрапления, отмечающие присутствие специализированных рабочих – переносчиков потомства, – которые спасались от паводка, унося с собой из гнезда личинок и куколок, не способных передвигаться самостоятельно.

Бенджи уже собрал несколько разновидностей личинок и куколок, следуя против движения муравьиной орды. Он рассчитывал, опять оказавшись в Кисангани, изучить ДНК этих муравьев, а особенно эпигенетические модификации, которые могли привести к этой новой модели поведения, выразившейся в межвидовом сотрудничестве. Но он все еще охотился за своим главным призом – особью, жизненно важной для изучения передачи подобных модификаций по наследству.

И тут Бенджи наконец заметил то, ради чего так далеко забрался в джунгли.

«Так-так…»

В самом конце бурлящего потока личинок и куколок появился куда более крупный муравей, как минимум двух дюймов в длину. Это и была королева колонии. Ее сопровождала целая свита рабочих, помогающих ей убраться подальше от затопленного гнезда.

Упав на колени, Бенджи достал из нагрудного кармана комбинезона длинный пинцет. Осторожно подобрал им королеву с тропы. Стряхнул нескольких вцепившихся в нее сопровождающих и сразу бросил здоровенного муравья в пробирку. Быстро заткнул ее пробкой – и чтобы королева не удрала, и чтобы исключить попадание в воздух любых феромонов, которые она могла выделять. Не хватало ему еще привлечь внимание всей этой армии, чтобы та бросилась в бесполезную погоню за своей владычицей. Все странствующие муравьи – слепы, реагируют они лишь на запахи и вибрации. Если их не беспокоить, остальная часть колонии спокойно продолжит движение по заранее запрограммированному маршруту, в конечной точке которого все это муравьиное войско либо со временем зачахнет без своей откладывающей яйца королевы, либо появится другая, чтобы занять ее трон.