– Ты что-то сказал мне, Федор Федорович? – Голос Ушакова пробился через заслон размышлений, и Петр вернулся в действительность. Нехорошо получилось – заслуженный флотоводец ему что-то важное говорит, а он его почти не слушает.

– Я думаю, не совершили мы ошибку, государь, приняв решение, что все наши линейные корабли должны быть оборудованы паровыми машинами и винтами? – с задумчивым видом вопросил адмирал Ушаков и тут же торопливо добавил: – Нет, польза в паровых движителях несомненна, особенно в штиль. Я о другом – ведь на флоте наступят новые времена.

– Что делать, Федор Федорович, – Петр усмехнулся, – и на море пришел век пара. Хватит по рекам коптить и ступицами хлопать по воде. Пора, давно пора. И как видите, не зря. Мы вынуждены лавировать, ловить ветер, а они как шли, так и идут, и нас намного опережают.

Он с усмешкой показал на идущий далеко впереди отряд Грейга, за которым тянулся длинный черный шлейф дыма. Эти корабли первыми получили в этом мире винт, который, как он знал, в т о й истории появился на сорок лет позже. И главными для него являлись корветы, как это ни парадоксально, а не кургузые, укрытые железной броней мониторы.

Век пара уже наступил – промышленная революция охватила Англию и Россию, причем последняя была отнюдь не отсталой. В т о й истории Россия в начале царствования Екатерины Великой выплавляла втрое больше чугуна, чем Англия. А в конце века удвоила выплавку, доведя ее до шести миллионов пудов. И продолжала опережать гордых бриттов, несмотря на их успехи, хотя и ненамного. Сейчас экономическое превосходство не только не утеряно, наоборот, постоянно наращивается, и темпы роста российской промышленности продолжают оставаться высокими.

Да и в военном отношении преимущество пока сохраняется серьезное – все европейские страны уже перешли на нарезные дульнозарядные штуцеры с саморасширяющимися пулями. Погнались за Россией, вот только это оружие – вчерашний день: русская армия уже полностью перевооружена на казнозарядные нарезные ружья.

Дальность стрельбы штуцера и винтовки почти одинакова, вот только скорострельность разная. Со штуцера выстрелили разок и минуту заряжают, если обычной пулею, лихорадочно орудуя шомполом. За это время русский стрелок прицельно тратил все четыре патрона с магазина и успевал заново его снарядить и столь же прицельно опустошить.

Но то на суше, а вот на море впервые в истории появилась уникальная возможность утереть нос британцам на их любимом поприще. Именно винтовые линкоры англичан и французов захватили господство на Черном море в Крымскую войну – русский парусный флот, во главе которого стояли превосходные адмиралы Нахимов, Корнилов и Истомин, не смог противостоять паровым гигантам и погиб в Севастопольской гавани.

И дело не в косности императора Николая Павловича и его окружения, просто Россия, лишившись экономического преимущества прошлого, запоздала со строительством парового флота, а союзники с выгодой для себя использовали выигрыш времени.

– Видишь ли, Федор Федорович. – Петр с немногими военными был на «ты», как бы подчеркивая этим обращением свое к ним доверие. И этим отношением царя с его «тыканием» очень дорожили. – Англичане пока не сообразили, какую выгоду несут паровые машины. А потому за эти три-четыре года мы должны построить как можно больше новых линейных кораблей. Потом для нас все будет намного труднее – на их острове верфи начнут бесперебойное строительство новых кораблей, мы неизбежно утратим свое преимущество. Но пока оно у нас есть, и мы должны использовать его с максимальной для России выгодой!