– Думаю, я тоже хочу тебя! – ответила она с нежностью.

Он рассмеялся:

– Откуда же ты можешь знать, что хочешь меня, моя маленькая целомудренная невеста? Ведь я – единственный мужчина, который когда-либо прикасался к тебе! Но тебе это понравилось, Зенобия! О да, мой цветок, тебе это понравилось! Только что, когда ты опустилась на колени, чтобы снять мои сандалии, ты испытывала желание прикоснуться ко мне.

Она залилась краской.

– Откуда ты знаешь об этом?

– Потому что я мужчина, и я знаю женщин.

Он провел рукой вниз по ее спине под волосами и стал гладить и ласкать ее ягодицы. В изумлении она отскочила от него, но он прошептал ей на ухо:

– Нет, мой цветок, не надо бояться! Я знаю, как ты невинна, поэтому мы будем продвигаться вперед медленно. В отношениях между мужчиной и женщиной не должно быть спешки, а только время для наслаждений!

Он приподнял ее голову и с нежностью поцеловал ее.

– Я люблю тебя, Зенобия, княгиня Пальмиры! – Он поцеловал ее в кончик носа. – Я люблю твою гордость и независимость! – Он поцеловал ее веки, закрывшиеся при его первом нежном натиске. – Я люблю твою красоту и твою невинность! Но больше всего я люблю тебя саму, мой маленький цветок пустыни! Я не женился бы на тебе, если бы не любил тебя.

Он чуть-чуть нагнулся, поднял ее, пронес через комнату и положил на супружеское ложе.

Неистовое биение ее сердца отдавалось у нее в ушах. Глаза ее были плотно закрыты, но она слышала его голос, который насмешливо говорил:

– Я очень внимательно изучил тебя, моя дорогая, и теперь предоставляю тебе возможность сделать то же самое.

Она услышала шелест ткани.

– Открой глаза, Зенобия! – приказал он ей, и в его голосе слышался смех. – В теле мужчины нет ничего такого, чего следовало бы бояться. Может быть, в нем есть что-то смешное. Ведь у него нет той красоты форм, какая есть в женском теле. Все же полагаю, я достаточно красив, по крайней мере настолько, насколько может быть красив мужчина.

У нее вырвался тихий смех, но глаза оставались закрытыми.

– Зенобия! – В его голосе слышалась и насмешка, и строгость. – Открой же глаза! Приказываю тебе!

Она открыла глаза и села.

– Мне нельзя приказывать, Ястреб! – Потом ее серые глаза расширились, и она произнесла, задыхаясь: – О-о-ох!

Глядя на нее, он озорно усмехнулся:

– Разве я не привлекателен на твой взгляд, мой цветок? – И он встал в позу, пародируя атлетов на арене.

Она была не в состоянии оторвать взгляд от его тела. Он был немного выше ее, сложен прекрасно: ноги длинные, икры и бедра крепкие и красиво очерченные, узкая талия, переходившая в широкую грудь и еще более широкие плечи; руки длинные и мускулистые, а кисти тонкие, с длинными пальцами. Его тело было загорелое и гладкое, и теперь, когда она глядела на него, ее снова переполняло желание ласкать его так же, как он ласкал ее две недели назад. Она осторожно отводила взгляд от символа его пола. Однако теперь ее взгляд скользнул вниз, и, когда она отважилась сделать это, краска смущения разлилась по ее щекам. К ее удивлению, тот страшный зверь, перед которым она испытывала страх, оказался всего лишь нежным созданием, маленьким и мягким, угнездившимся на своем ложе, покрытом темными волосами.

И снова он угадал ее мысли.

– Он становится большим только тогда, когда я желаю тебя.

– Но ведь ты же сказал, что хочешь меня! – упрекнула она его.

– Я действительно хочу тебя, мой цветок, но хотеть и желать – это разные вещи. Я хочу тебя разумом и сердцем, а желание исходит из моего тела. – Он вытянулся в постели рядом с ней. – Сегодня у меня не было времени для желания. – Протянув руки, он привлек ее к себе. – Не было времени до настоящего момента, Зенобия.