- Цыц, лохматый! – подал голос Прокопий, казавшийся до того всем спящим. – А когда ж есчё Емельке героем-то становиться? Вона уж двадцать первый гож, а он ни в тех, ни в сех.
- А на кой тебе мёртвый герой, старый?! – горячо возразил Котофеич. – Мальчик жить ещё только начинает, вон невесту домой привёл, а ты его сразу на подвиги ратные снаряжаешь, жизни не даёшь!
При слове «невеста» из уст Котофеича, Василиса потупила глазки и слегка покраснела. Практически то же самое сделал и Емеля, только взор его был устремлён не на кашу, как в случае с Васей, а на девушку. Молодые люди смущённо улыбались, но старик и кот продолжали спорить, не замечая романтического настроя молодёжи.
- Прежде чем жаниться, мужиком надо стать! – настаивал на своём Прокопий. – Куда же он без подвига ратного, богатырского?
Кот засмеялся смешным кошачьим смехом, приоткрыв маленький ротик и обнажив беленькие острые клычки.
- Какого подвига? Богатырского?! Да ты, старый, видать, сбрендил! Аль не видел ты нашего «богатыря»? Кожа да кости! Кормить и кормить ещё до богатырских размеров.
- А ты только о еде и думашь, как будто окромя неё в жизни нет ничего важнее! – буркнул Прокопий. – А я те так скажу: были бы кости, а мясо нарастёт!
Молодые люди, пока что не участвуя в споре, хотя и касавшемся их в первую очередь, философски выжидали, когда старшие угомонятся и те или иные аргументы у них иссякнут. Для себя Емеля вообще уже всё решил, и выслушивание этого бессмысленного потока слов, льющегося с двух сторон, было лишь данью уважения, не более.
- Они всегда так, или только сегодня? – шепнула Васенька, так же, как и Емеля, не горя желанием становиться стороной конфликта.
- Всегда, - улыбнулся добрый молодец. – Хлебом не корми, дай поцапаться.

И, поднявшись из-за стола, во всеуслышанье заявил.

- Значит, так. На рассвете я соберусь в путь-дороженьку, раз уж долг богатырский меня зовёт. Отыщу я меч-кладенец, да с его помощью искореню зло древнее, освобожу Царевича Несмеяна от проклятия, а заодно и весь мир волшебный.

- У, дурак! – кошачья лапка Котофеича согнулась в нечто наподобие кулака. – И сам сгинешь, и меня сгубишь!

- В смысле - тебя? – не понял Емеля, нахмурившись.

- А в прямом! Не думал же, что я тебя одного отпущу, а? – кот, гордо подбоченившись, с вызовом смотрел на растерявшегося парня. – Да ты без меня с голодухи уже помрёшь!

- Ааа…, - хотел возразить что-то Емельян, но тут в бой ринулся Прокопий.

- И я пойду. Кто ж тебя, молодого, воинскому делу лучше меня обучит?

- Да не нужны мне няньки! – разозлился Емеля. – Что я вам, красна девица, чтобы свитой за мной ходить?! Василиса, скажи им!

- Чего говорить? – хмыкнула девушка. – И я с вами с иду…

- Да что вы, сговорились что ли?! – воскликнул добрый молодец, сатанея. – И как мне, скажите, с чудовищами сражаться, когда под ногами будут мешаться красна девица, немощный старик и меховой мешок с когтями?!

Обстановка накалялась, и вот уже три разозлённые пары глаз смотрели на парня недобро – ой, как недобро!

- Кого это ты немощным стариком назвал?!

- А меховым мешком?!

- Емелюшка, послушай…

Одна только Василиса решила воспользоваться чисто женской хитростью. И все сразу же повернулись в её сторону.

- Емеля, ты же знаешь, что мы тебя одного не отпустим, и всё равно потащимся следом. По лесам, по лугам, по зелёным берегам. А вдруг нас, без тебя, чудище какое сожрёт? А ты далеко впереди, и ничего знать о том не будешь…

Пораскинул Емеля мозгами, подумал, и решил, что верно девка говорит. Так на том и сошлись. Повелел он всем быстренько доужинать, да спать ложиться. И все, чтобы показать свою покорность его решениям как командира, дружно застучали ложками да разбрелись по полатям. Надобно было хорошенько отдохнуть перед дальней дорогой.