Так прошло семь дней. Семь дней бесцельного блуждания по пустыне, а затем вдруг, в одно утро, я увидела перед собой замок, появившийся буквально из ничего. Когда я ложилась спать накануне, его не было, в этом я могла поклясться! Теперь он стоял у подножия высоких холмов, и был так же чёрен, как и земля, окружавшая его. По форме он напоминал вытянутый тонкий цилиндр, оканчивающийся на вершине тремя острыми каменными рогами. По периметру стен были видны мелкие башни, находящиеся на разной высоте, окон я не увидела. Неприступная цитадель хранила молчание и казалась покинутой. Сомнений не осталось: передо мною возвышалось логово Цараат. Чьё же ещё? Я со всех ног бросилась к нему, но приблизившись, не обнаружила ни намёка на вход. Поверхность стен была литой, без всяких выступов, вмятин и отверстий. И всё же я подняла руку и осторожно постучала по тёмному камню, хотя, если замок явился именно мне, возник из воздуха, то о моём присутствии, конечно, были осведомлены.

Примерно минуту ничего не происходило. Я топталась на месте, задирала голову, надеясь что-то рассмотреть наверху, и оглядывалась по сторонам. И вдруг стена передо мною частично растворилась, обнажая тёмный проход внутрь. Чтобы спасти короля, мне следовало продолжать путь. Я, ни колеблясь ни минуты, шагнула вперёд.

В первый момент меня окутала кромешная тьма, но затем, когда глаза привыкли к ней, я стала различать слабое освещение, источаемое длинными светодиодными лампами, расположенными у самого потолка. Я шла по широкому коридору, туда, куда меня вёл случай и моё безудержное стремление победить чужую беду. Казалось, что все жизненные дороги в тот момент слились в одну, идущую по тому мрачному коридору, который вёл меня в неизвестность. И не могло существовать ничего важнее цели, что привела меня в жуткую цитадель Цараат. Но где же пряталась она сама?

Коридор казался бесконечным. По моим подсчётам вскоре он должен был пронзить холмы насквозь. Подумав об этом, я заметила, что он шёл под наклоном вниз, внутрь горы, и возможно, действительно выходил за пределы замка, по крайней мере, его видимой части.

Примерно спустя ещё сто метров коридор внезапно круто повернул влево и упёрся в массивную дверь из тёмно-синего светящегося камня. Всю её поверхность покрывали неизвестные мне символы, вырезанные теми, кто построил замок, может, даже самой Цараат. Я поняла, что она скрывалась за этой дверью. Дрожь овладела всем телом, но стоило только вспомнить лицо того, ради кого я всё это затеяла, как страх уступил место холодной решительности. Я взялась за ледяную ручку двери и быстро распахнула её.

Моему взору предстал огромный тёмный зал, в центре которого возвышался трон в человеческий рост. Его окутывало лёгкое голубоватое сияние, но из-за расстояния я не могла рассмотреть, кто на нём сидел. Как бы могла выглядеть Цараат? Я представляла себе самые жуткие образы, но к моему удивлению, её облик не имел ничего общего с той страшной болезнью, которую она насылала. Цараат оказалась… роботом! Подойдя ближе, я увидела на троне именно робота, имевшего женские очертания. Его гладкое тело было сделано из жемчужно-кремового пластика и металла, а голый череп украшала бирюзовая пластина из неизвестного мне материала. Бесстрастные механические черты лица робота не выражали ни одной эмоции, а его ярко-голубые электрические глаза немигающее смотрели на меня в упор.

– Цараат? – неуверенно позвала я.

Робот будто очнулся от оцепенения и выпрямился на троне.

– Я поражена твоей смелостью: явиться сюда, одной, в логово существа, насылающего самую жуткую болезнь всех времён и народов… Хотя, может, это – не смелость, а обычное безрассудство?