— А что ты тогда заранее радуешься? — хмурится тетя, ставя на стол хлеб. — Может, еще никуда не полетите.

— Ты не понимаешь… — вздыхаю. — Дело не в этом, а в том, что он в принципе сделал этот шаг. Он хочет сделать мне приятное. Он подумал обо мне... Можно сказать, что впервые.

— Да он просто испугался, что ты сбежишь к этому парню, который тебе цветы прислал.

— Да даже если и так, — хмыкаю, — то тоже хорошо.

— Всех отгораживает от тебя, а сам нормальным мужем для тебя быть не может, — ворчит тетя.

— Теть…

— Ой, ничего не говори. Мне и так насчет твоего муженька все понятно. Зачем он только на тебе женился — не понятно… Да и ты тоже хороша. Могла бы найти себе мужчину, который видел бы только тебя. Ты у меня красавица, а терпишь такое...

Я рассказала тете об этой истории с Анной. Поделилась. И теперь она не верит в наши отношения, в их будущее.

А я верю. Верю и жду переломного момента.

— Мы женаты всего ничего…

— А это неважно. Поверь, если на свете все еще где-то живет женщина, которая его трогает — он никогда не будет полностью твой. Он вроде и с тобой, и вроде и с ней. Кошмар...

— Она его не любит. У них никогда уже ничего не будет, — делаю глоток чая. — И давай уже сменим тему. Чем тебе помочь?

— Ничем. Сиди чай пей.

И я пью, думая о том, чего боюсь больше всего в своей жизни — ее возвращения.

Максим

— Как это улетаешь? Куда? — удивляется Егор, развалившись в кресле напротив. — Отпуск — не твое. Сам так говорил.

— Это из-за Иды, — признаюсь я.

— Что, все нервы вытрепала красавица-жена? Выпросила? — смеется.

— Да нет, это я сам предложил. Спонтанно как-то вышло. Она какая-то грустная в последнее время, вот я и решил…

— Ой, будто тебе не наплевать, какая она там, — наигранно хмурится Егор.

— Не понял сейчас…

— Я тебя сто лет знаю. Весь этот брак с Идой — чистой воды фикция. Ты все по Аньке сохнешь, я знаю. Ида тебе так… Хотя, должен признать, выбор хороший.

— Че ты несешь?

— То есть это неправда? У вас с ней любовь?

Не любовь. Не знаю, что это. Мне с ней хорошо — это точно. И я не хочу ее терять.

Когда узнал, что этот идиот прислал ей букет, то вышел из себя. Вместе с этим понял для себя, что не могу ее отпустить. Она мне нужна. С ней мне легче.

— Это не твое дело, — сухо отвечаю другу. — И лучше тебе этой темы не касаться.

— А ты в курсе, что Аня в Москве?

Сосредоточившись на друге, я не моргаю.

— В Москве?

Быть не может… Хотя, похоже так и есть. Егору незачем лгать. Приехала, значит… Спустя столько времени. Не побоялась.

— Да, к матери приехала. Какие-то проблемы со здоровьем. Моя-то с ней общается.

— Кира общается с Аней?

— Я сам в шоке. Она сегодня проговорилась. Она ведь и с Идой дружит, вот и шифруется. А ты чего так подвис? Ну подумаешь, приехала и приехала.

— Ничего я не подвис, — мрачно хмурюсь. — У меня своя жизнь, а у нее своя, — говорю это, а сам не верю в то, что говорю. Всего трясет. Но от друга свое состояние намерен скрывать. Он тот еще провокатор.

— Я бы на ее месте вообще радовался, что после таких закидонов ты ее не удавил. Вот Ида баба поумнее будет. Она уж точно ничего не выкинет. Не в ее интересах.

— Ты это к чему?

— Я о бабках.

— Иде плевать на бабки, — вырывается у меня сразу.

— Вот и Аньке плевать, раз она кинула тебя ради своей первой любви. Но черт с ней. Как ты потом после отпуска с женой будешь все разгребать? Дел-то до черта.

— Я пытаюсь разгрести все сейчас, а ты мне, кстати, мешаешь. Мой обеденный перерыв закончился.

— Понял, — Егор поднимается с кресла. — Иде привет. Жду, когда ты нас с Кирой снова пригласишь на потрясающие голубцы твоей жены. Нам очень понравилось. Ни в одном ресторане так не готовят. Ты бы ей, что ли, бизнес замутил ресторанный.