А об этом я говорить боюсь. Сама для себя боюсь признаться, что скучала. Боже, как же я скучала! Тело мгновенно откликнулось, это как две половинки пазла совпали воедино.

– Я потекла, Саша! Меня размотало! – шепчу я. – Я так испугалась своей реакции. Мне противно от самой себя.

– Ты все еще любишь его, Кира! – авторитетно заявляет подруга, не может сидеть на месте. Соскакивает со стула и начинает наматывать круги вокруг кухонного острова.

– Я не люблю его! Я его ненавижу!

– Конечно ненавидишь. Разумом. А тело любит и тянется к нему. Трусы мокрые были?

– Насквозь! – стону беспомощно.

– Вот! – торжественно поднимает палец будущая мамочка. – И не чеши мне, что это от недостатка секса.

Конечно, это тут ни причем. Хотя, я и не вспомню, когда у нас с Артуром была близость последний раз. Может, после Нового года, когда он брал себя в руки и не пил. Я стала фригидная, даже сама себя удовлетворяю крайне редко. Голова забита проблемами и непроходящим безденежьем. А это кого угодно вымотает.

– Я выгнала его вон! – гордо задираю нос.

– Потому что испугалась. Еще минута – и он трахнул тебя прямо на столе твоего кабинета.

– Нет. Я бы не позволила! Еще и девка эта в моей шубе и кольцо на пальце. Я в шоке, Саш!

– С девкой все не ясно. Мало ли что. Сдал ее на благотворительность, а она прихватила. Чего же добру пропадать? Может, простишь его?

– Ни за что в жизни! – грозно свожу брови. Нет. Он растоптал нашу любовь, пустил по ветру клятвы и обещания, поддавшись соблазну. Нет. Нет. И нет!

– Вот как ты заговорила! – уперев руки в круглые бока, ворчит Сашка. – А что ты мне говорила, когда Егор объявился? У Таи будет отец! Прости его!

– Егор просил прощения, и хотел быть вместе с вами! – напоминаю я ей. – А этот ни слова, ни полслова. Даже про Ярославу не обмолвился. Не спросил, как она вообще? Единственное, что его интересовало, это моя задница!

– А как он прибежал за тобой, выдворив похотливого Илюшу? Или как его?

– Илья Мезенцев! – обреченно вздыхаю. – Очередной кобель! Сто сообщений мне написал с предложением встретиться. Где только номер взял?

– Он ревнует. И его на части рвет. Я уверена. Пытался себя в руках держать, да не смог. Особенно, как увидел, что на тебя все пялятся. Еще бы, ты просто богиня, Раевская!

– Я – Луневич!

– Хуевич! – тут же отбивает Сашка, сложив руки на груди. – Что делать будем, Кира?

– А что тут делать? – хмыкаю я, делая глоток чая. На столе стоят угощения, но мне и кусок в горло не лезет. – Живу дальше, работаю как раньше. Все идет своим чередом. Надеюсь, я его больше не увижу.

– Артуру не расскажешь?

– Нет конечно! Что ты?

– Кира. Мне кажется, у вас в браке не все в порядке. Ты мне что-то не договариваешь?

– С чего ты взяла? – пытаюсь скрыть растерянность за улыбкой. – Артур меня безумно любит и боготворит.

– Яся с Таей играли в куклы сегодня, я с ними была в детской. Так вот, твоя дочь взяла пупса и ругала его за мокрые штанишки. А потом отправила стирать. Кукла так сильно плакала, что мне пришлось вмешаться. Яра сказала, что однажды папа ее наказал и она сидела одна в темной комнате. Я понимаю, что трехлетка еще и не такое может придумать, но очень сильно напряглась.

Я молчу, комкая в руках салфетку. Меня разрывает от обиды за дочь и саму себя.

– Кира, я понимаю, что тебе неприятен этот разговор. Расскажи мне все, пожалуйста! – Сашка обнимает меня за плечи, беременный живот упирается мне колени. – Яся сказала, что мама и папа сильно ругаются, а Артур прячет бутылки. И твоя дочь его безумно боится.