– Кира, зайка моя. Ты вообще счастлива с ним?

– Макар! – рапортует мне Ника. – Все готово. Ленточка натянута, поднос с ножницами ждут своего часа.

– Острые? – отвлекаюсь от телефона, посматривая на девушку.

– Чего? – непонимающе хмурится.

– Ножницы острые?

– Не знаю. Проверить?

– Проверь.

Как-то мы открывали хоккейный корт, лезвия были настолько тупые, что ленту не разрезали, а пилили. Получилось смешно, конечно, но не очень торжественно.

Откладываю айфон на подлокотник кресла и устало тру лицо ладонями. Не выспался ни хрена. Вторую ночь не сплю толком. Вернулись фантомные боли. Думал, что все, отпустил давно Киру. Дебил, блядь. Опять на терапию подсяду, похоже, хотя, спустя два года еженедельных посещений психотерапевта, он меня отпустил с миром. Сколько я препаратов сожрал от депрессии, вспоминать страшно. Ладно хоть на наркоту не подсел, которой в малых дозах меня снабжала Лейла-сука, а я даже не догадывался. Фу!

Кира. Хоть и ненавижу всем сердцем, а все равно цепляет. Как крючками невидимыми держит, сука. В кабинете это хрыча старого увидел, чуть не сдох. Сердечную мышцу так свело, думал, не заведется больше. Три года прошло, как она усвистала со своим водителем. Искал где только мог, в Мухосранск ее сто раз ездил, к подруге каждый день. Ладно Егор, нормальный мужик, вошел в положение и не набил мне ебальник. Даже Вязовиков подключился к поискам, земля ему стекловатой. Как в воду канула. Через год только концы появились. И вот, здравствуйте.

Красивая, стерва. Волосы еще длиннее стали, родной темный отрастила. На зло мне, видимо. Или мужу брюнетки нравятся? Да похуй вообще!

– Я проверила! – обдавая ароматом духов, наклоняется ко мне Ника, кладет руки на плечи. – Острые. Лента красная возбуждает ужасно. Я тут подумала, может, свяжешь меня вечером?

Я хмыкаю. Откуда в ней это? Двадцать два девочке, клейма ставить негде. Ника – бывшая гимнастка, сейчас трудится в моем подчинении. До этого работала в отделе организации мероприятий и методических программ.

– Ника, не о том думаешь, девочка! – жестко скидываю с себя ладони. – Рязанцев и его подопечная прибыли?

– Анатолий Матвеевич здесь! – посматривает в планшетку, мгновенно становясь серьезной. – А Луневич нет еще.

Я кидаю взгляд на часы. Уже начало двенадцатого. Какого хера она задерживается?

– Так позвони ей! – шиплю. – Народ уже собирается!

– Я могу подменить, если что! – обнажает белоснежные зубы помощница. – А что? Я тоже бывшая спортсменка. Кстати, почему не я?

– Потому что нам нужна была другая кандидатура!

Другая! Даже подумать не мог, что Кира в художку дернется. Когда мне предложили должность исполнительного директора, я с радостью ухватился. Работая несколько лет в нефтегазовой отрасли, настолько заебался кататься по степям, что тут же согласился.

Ника набирает номер и ждет, прижав телефон к уху.

– Не отвечает! – пожимает плечами она и что-то смотрит на экране. – В мессенджере со вчерашнего вечера не была.

Охуенно вообще! Опять съебалась со своим мужем-мудаком от меня подальше?

– Ждем еще! Минералки принеси мне, пожалуйста. В горле пересохло!

Осматриваю кабинет, в котором разместился. Неплохо. Объект сдан неделю назад, в воздухе еще витает запах стройматериалов и краски. Здесь будет обитать Рязанцев. В целом, неплохой мужик советской закалки, но немного упоротый. Переехать должны до первого июня, еще не все отделочные работы завершены, но для отчета и видимости, открываем «Грацию» именно сегодня.

– Макар Денисович! – возвращается запыхавшаяся помощница с бутылкой «Нарзана» в стеклянной бутылке. – Луневич звонила. Пробила колесо на трассе, недалеко где-то. Такси вызвать не может.