Дышим часто и сбивчиво, опаляя губы жаркими искрами. Мои судорожные всхлипы сплетаются с его грудным хрипом. Я отхожу от жуткого сна, а Назар… успокаивает меня не совсем традиционным способом.

Отпустив пропитанную больничными запахами ткань его халата, я веду ладонями вверх к шее. Накрываю пульсирующую артерию, которая заходится в бешеном ритме, и большими пальцами нежно очерчиваю линию подбородка, будто вспоминаю его наощупь. Цепляю ногтями короткую щетину, и Назар углубляет поцелуй, обхватив рукой мой затылок.

Растворяюсь в его колючей ласке.

Инстинктивно подаюсь ближе к мужу всем телом, точнее, только верхней его частью, и осознание собственной неполноценности обухом бьет по голове, мгновенно отрезвляя меня и возвращая в жестокую реальность. Отшатываюсь, на секунду зависаю в неудобном положении и теряю равновесие. Мне тяжело без опоры, и я нахожу ее в Назаре. Ощущаю горячие руки на пояснице и между лопатками, впечатываюсь грудью в твердый торс, встречаю мутный, затуманенный взгляд с желтыми всполохами.

Назар сидит на краю постели полубоком, крепко держит меня в руках и внимательно изучает мое заплаканное, усталое лицо. Его брови мрачно сведены к переносице, а морщины кажутся глубже в грубом свете настенной лампы.

Флер прошлого спадает – и мы предстаем друг перед другом настоящими.

Он сильно изменился. Я тоже.

Мы оба перемолоты в жерновах времени.

- Вызывали, Назар Его…

Громкий женский голос влетает в палату вслед за грохотом распахнувшейся двери, стреляет Назару в спину, которой он прикрывает меня от посторонних глаз.

Не выпуская мое бракованное тело из рук, словно оно может рассыпаться без поддержки, Богданов возвращает себе строгий образ доктора и нехотя оглядывается.

На пороге – дежурная медсестра. Замерла в растерянности, схватившись за ручку двери.

- …Егорович, - сипло выдыхает, потупив взгляд. Делает вид, что ничего необычного не заметила. – Извините, - добавляет с нотками сожаления, шока и неуместного огорчения.

- Да, Рита, вызывал. Нужно вколоть успокоительное Богдановой, - отчеканив невозмутимо и сделав акцент на фамилии, Назар возвращает внимание ко мне.

Придерживая меня одной рукой за талию, вторую – протягивает к подушке, ставит ее ребром и прислоняет к изголовью кровати. Заботливо помогает мне удобнее устроиться полусидя, накрывает одеялом ноги, берет за руку, пальцем нащупывая пульс на запястье.

9. Глава 8

Назар спокоен и холоден, ведет себя как врач, словно не было никакого поцелуя несколько секунд назад. Может, и это мне приснилось? Но истерзанные губы горят так, что сомнений не остается – все произошло наяву. Просто Богданов умеет отключать эмоции, когда это необходимо, а я так и не научилась.

- Сейчас подготовлю. Минутку, - Маргарита неловко топчется на входе и почему-то не спешит выполнять поручение. – Еще что-то?

- Утром пригласи Жданова, - приказывает он медсестре, а дальше поясняет уже мне: - Он наш штатный психолог… - предупреждая мой протест, говорит грозно: – Это не обсуждается, Надежда. Его консультация входит в курс и обязательна для всех пациентов центра... Рита, поторопитесь! - рявкает, не отвлекаясь от меня.

Зверь захлопывается, отсекая нас двоих от внешнего мира. Сцепившись взглядами, сидим некоторое время неподвижно. Я почти не дышу, Назар хмурится.

- Пульс зашкаливает, - недовольно бубнит минуту спустя. Вскользь проводит пальцем по моему запястью, будто погладив, и отпускает руку. - Когда мы жили вместе, ты не кричала во сне. Давно у тебя ухудшения?

- После аварии я… - прикусываю язык и подбираю самую безобидную формулировку, чтобы Назар не успел навесить на меня медицинских диагнозов, - стала хуже спать.