– Прости, родная, но я так соскучился! – Стоим и не можем отлипнуть друг от друга. Самые теплые и надежные руки – это папины. Он всегда был моей каменной стеной. Тем, на кого я могла положиться в любой ситуации. Может это странно, но отец всегда был мне ближе, чем мама. Родители как бы поделили нас со Стефаном. Я – папина дочка, а брат – мамин любимчик. Был…

Мамы давно нет, поэтому, теперь мы с братом делим любовь папы напополам.

– Ты же недавно был в Лондоне. Когда соскучиться-то успел? – тыкаю отца кулаком под ребра.

– Ой-ой, пожалей старика! – хватается за ребра, притворно морщась.

– Ты где старика увидел? Тоже мне шутник.

– Ладно. Пошли в дом. Там уже очередь выстроилась за обнимашками, как вы, молодежь, говорите. А где твой багаж? – недоуменно смотрит на ручную кладь. Ну да, обычно я таскаю с собой гораздо больше барахла, а если учесть, что я как бы приехала надолго, то выглядит действительно странно.

– Остальные вещи должны привезти к вечеру. Я их транспортной компанией отправила. Не тащить же на себе шесть чемоданов, – развожу руками.

Папа аж спотыкается, катя мой скромных размеров чемодан.

– Сколько?! Шесть? Я не ослышался? Дочь, многие за всю жизнь столько не наживают, а ты за три года успела, – посмеивается он надо мной.

– А я у тебя особенная и все успеваю! – говорю весело. Мне вообще сейчас так хорошо, что хочется петь, танцевать и кружиться по двору.

Не успеваю я открыть дверь, как на меня бросается черное мохнатое чудо и валит с ног. Я падаю на попу и заливаюсь смехом, одновременно пытаясь обнять Локи – черного любвеобильного лабрадора, и сохранить на лице макияж. Потому что, кое-кто пытается его с меня слизать.

– Малыш, ты не забыл меня за три года? – зарываюсь пальцами в густую блестящую шерсть и не могу сдержать слез.

– Эй, дружок, не будь жадиной, оставь и мне хотя бы кусочек моей сестренки! – Стефан поднимает меня с пола и я тут же наматываюсь на него, словно обезьянка. И плевать, что я в длинной юбке на запАхе.

– Локи, подожди, тебя я еще успею затискать! – лабрадор продолжает прыгать вокруг нас, радуясь больше всех остальных.

Когда поток обнимашек иссякает, я внезапно обнаруживаю в стороне новое действующее лицо.

– А это еще кто? – грубо интересуюсь. Догадываюсь, конечно, кем может быть эта ухоженная шатенка средних лет, в простом домашнем костюме и меховых тапочках.

– Мария, а можно повежливее? – с намеком смотрит на меня отец. Протягивает руку в сторону незнакомки. Та подходит и он обнимает ее за плечи. – Хочу представить тебе свою Танюшу.

– Что значит “свою Танюшу”? – перебиваю его.

– Научись слушать до конца и не перебивать старших, – грозно осаживает меня родитель. Неприятно.

Встаю в стойку, перекрещивая руки под грудью и всем своим видом демонстрирую, что я вся во внимании.

– Татьяна – моя любимая женщина и я сделал ей предложение. Скоро у нас свадьба, – как ни в чем не бывало заявляет отец.

Свадьба? Я не ослышалась?! Неужели у них все настолько серьезно, а я даже не подозревала о существовании этой Танюши в жизни собственного отца.

– Танюш, это моя любимая дочь – Мария. Мне бы хотелось, чтобы вы поладили.

– Здравствуй, Мария! – говорит это улыбчивая женщина. – Рада с тобой познакомиться.

А я, нифига не рада! Нет, конкретно против этой Татьяны я ничего не имею, но чувство такое, будто я здесь лишняя. Не могу себя контролировать. Внутри все клокочет от злости на отца, брата, даже на бабу Клаву – помощницу по хозяйству, которую я воспринимаю не иначе, как родную бабушку. Она у нас работает, сколько я себя помню, поэтому, давно стала частью семьи. Но даже она мне ничего не сказала, хотя мы с ней постоянно были на связи. Предатели.