Вот оно…

То, из-за чего мы вместе.

То, из-за чего мы порознь…

Моя семья давно обрусела. Дед с бабкой приехали в Москву еще в бытность Союза. И, несмотря на то, что они всегда были верны традициям и соблюдали законы нашего общества, мы никогда не зацикливались на устаревших правилах. Мы жили светской жизнью. Общались с соседями всех национальностей. И отцу даже позволили жениться на матери. Да, моя мать русская.

У Камилы все иначе. Воспитанная в лучших традициях религиозного общества, она закрыта для посторонних. Она всегда прикрывается семейственностью и зовом крови, но мне кажется, она просто боится тех, кого не понимает. А людей, выросших в светском обществе, Камила не понимает.

Именно поэтому ей проще и комфортнее в Лондоне. Там ей не надо общаться с “не своими”. Она окружила себя сестрами, кузинами, дочерьми папиных друзей… А с теми, кто воспитывался по-другому, она общается исключительно через поверенного или переводчика.

Вот такой вот капсульный очень безопасный мир. Он необходим Камиле.

Особенно после того как…

Стискиваю пальцами переносицу…

После того как…

Я был обязан устроить ей такую жизнь, как она хочет. Я был виноват перед ней. Она просто святая, что со своими ценностями и идеалами это вытерпела.

Я и устроил ей идеальную жизнь, но ничего, кроме чувства вины, к ней уже давно не испытываю.

Да, наверное, и она ко мне…

После того как мы все узнали, она прочно обосновалась в Британии. Там ей легко не помнить. Да, это дорого. Но я могу позволить Камиле жить так. В конце концов, она моя жена. Пусть и только на бумаге.

– У меня нет времени обедать, – внезапно отвечает Камила на заданный мною вопрос. – Самолет в пять.

– Хорошо, – киваю.

Я не расстроен. Скорее, наоборот.

– Может, – она вдруг рвано вздыхает, – ты полетишь со мной?

Замираю.

Смотрю на нее удивленно.

– В смысле? – вскидываю брови.

Я реально не понимаю, чего сейчас хочет от меня эта женщина, что я зову женой.

– Ну ты же можешь управлять своей компанией из Лондона, – взмахивает она рукой, будто в сотый раз объясняет одно и то же. – Все так делают! Разве прилично то, что мы месяцами живем порознь?

Прилично… Вот оно… Ключевое слово.

Камила ездила к своей тетке утром.

Видимо, оттуда ветер дует.

– Если ты хочешь чаще меня видеть, – произношу спокойно, – можешь переехать в Москву.

От одной мысли об этом у меня что-то скручивается в желудке, но я знаю, что она так не поступит.

– Работать из Лондона я не могу. Я должен присутствовать здесь. Возможно, я смогу прилетать почаще, – забрасываю удочку, жду ее реакцию.

– Да! – облегченно выдыхает она. – Это было бы замечательно!

– Хорошо! – отворачиваюсь к монитору. – Я попрошу ассистентку запланировать не менее двух поездок в Лондон в месяц. Она сообщит тебе даты, и ты сможешь устроить в эти дни ужин или заказать билеты в оперу, – пожимаю плечами. – На твое усмотрение.

– Я знала, что мы поймем друг друга, Алан, – Камила сияет от счастья. – Мы всегда легко находили общий язык.

– Да, супруга моя, – произношу я слегка патетично, но Камиле нравится. – Все же мы женаты почти пятнадцать лет!

И десять из этих пятнадцати живем раздельно. А не спим вместе и того больше. Но ведь об этом никому не надо знать.

Для диаспоры мы – идеальная, очень состоятельная семья. С бизнесом в Москве и загородной резиденцией в Лондоне.

Все согласно приличиям.

.

Алеся

Ну и стервища!

Как у такого клевого мужика может быть такая жена?

Не даром же говорят, что противоположности притягиваются!

Ну да мне все равно.

Работать мне с ним, а не с ней.

– Простите, – обращаюсь я к той самой кадровичке, что инструктировала меня насчет конечностей. – Мне сказали, что меня берут.