Ещё до того, как я разлепляю глаза, чувствую, как ко мне прижимается горячее, миниатюрное тело. В комнате и без того душно, а жар девичьего тела прибавляет температуру на несколько градусов. Её одеяло отброшено в сторону, сама же девушка находится под моим. Спокойно спит положив светловолосую голову на моё плечо и закинув руку мне на живот.

Её упругая грудь обтянутая серой ночнушкой размеренно вздымается, а горошины сосков различимо выделяются. Светлые пряди прилипли ко лбу, покрытому испариной, тёмные ресницы на прикрытых веках слегка подрагивают.

А странным было то, что даже во время наших отношений мы никогда, ни единого раза не засыпали и не просыпались в обнимку. Неужели так действует расставание? Или же кровать оказалась слишком маленькой, для того чтобы не соприкоснуться во сне? Идиотские физические потребности наших тел.

Я правда весело провожу время в этой поездке, постоянно подшучивая над Никой, зная, что девушку это выводит из себя. Называю её «золотцем», зная, как она это ненавидит. Но, совершенно не понимаю, по каким причинам Жуковская столь остро реагирует на каждое моё прикосновение. Неужели настолько ненавидит после расставания, что её передёргивает от мысли, что я хоть пальцем к ней притронусь? Зная свою бывшую, я не удивлюсь.

Повинуясь странному порыву, я протягиваю ладонь и невесомо касаюсь её ключицы, скользя пальцами по разгорячённой коже. Мне чудится, что девушка перестаёт дышать и замирает под моими пальцами, но уже через несколько секунд бывшая, проводит ладонью по моему прессу, спускается ниже и… Всю мою сонливость и игривость как рукой снимает.

Как только я вытаскиваю из-под Ники руку, девушка открывает свои серые, пронзительные глаза, с минуту, не осознавая, что происходит. Но, как только понимает, тут же отпихивает меня со всей дури, и с её губ срывается нечто похожее на писк.

— Твою ж… — громко ругаюсь я. — Жуковская, ты что творишь?

— Нет, это ты что вытворяешь?! — вопросом на вопрос, возмущённо восклицает девушка.

— Захотел разбудить тебя, — пожимаю плечами я, еле сдерживая смех, наблюдая, как бывшая кутается в одеяло, недовольно поджимая губы. — Расслабься, Ника, что я там не видел?

— Какого фига ты голый?!

— Не люблю, когда что-то мешает во сне. Раньше тебя это не смущало, — довольно протягиваю я, наблюдая, как девушка краснеет и смущённо отводит взгляд. — Только не говори, что возбудилась.

— Ты совсем обалдел? Извращенец!

— Прости, золотце, но я не заставлял тебя лапать меня за член. Понимаю, что тебе сложно устоять, но тогда не стоит удивляться естественной реакции моего организма. И кстати, доброе утро, — салютую бывшей я, поднимаясь с кровати и оборачивая одеяло на бёдрах. — Я первый иду в ванную.

— Да больно ты мне нужен, со своим членом, — фыркает девушка, показательно стараясь не смотреть на меня. — Иди, остуди свой пыл под холодным душем. И в следующий раз будь добр, не забудь надеть трусы!

— Что ты несёшь, золотце? Это всего-навсего утренняя эрекция, само пройдёт. Но, если хочешь помочь с этим, — я ухмыляюсь, зачёсывая волосы назад. — То я не против.

Бывшая уже приоткрывает рот, наверняка чтобы выкрикнуть в мой адрес новые оскорбления, но вдруг приподнимает бровь, пошло облизывает губы и склоняя голову вбок, самодовольно смеётся.

— Заводишься от спящей девушки, Левицкий? Как неприлично, — язвит Ника. — Я могла бы помочь тебе… — откидывает одеяло, и дразняще проведя пальчиками по оголившимся стройным ножкам, томно шепчет она. — Но, только в твоих мечтах, лапуля.

Её слова вдруг заставляют меня задуматься, почему именно, девушка так сильно всегда возмущалась, когда я дразнил её, подводя к пропасти, но не давая упасть. Это действительно жутко раздражает. Обычно с ней, да и с другими я задумывался только об удовлетворении собственных желаний. Но, с Никой всегда всё было немного по-другому, чем с остальными. Глупо не признать, что секс это лучшее, что было между нами.