Я всегда была осторожна, когда Марк злился подобным образом. Это не было частым явлением, обычно он приходил с работы уже заведённый, и я старалась его не трогать. Он никогда не выливал свой яд в мою сторону, наоборот, оберегая от внешнего злого мира.

Только сейчас между нами пропасть, и те Марк и Вася, которые безумно любили друг друга, кажутся чем-то нереальным. Словно их никогда и не существовало.

— Увольняйся, — рычит, продолжая заводиться, — Прямо сейчас подписать заявление?

— Так просто?

Хмыкаю. Уверена, что положи я сейчас на стол заявление об увольнении, он бы за секунду раскромсал листок бумаги на мелкие кусочки.

— Да, Вась. Но на моих глазах обжиматься с этим уёбком, и уж тем более строить отношения, ты не будешь. Считай, что я самодур и устанавливаю свои правила в центре, который купил. Не нравится — скатертью дорожка.

— Хорошо. Тогда после того, как мои девочки возьмут медали, я сразу же займусь вопросом о переводе. Ничего, мы с Ромой потерпим всего-то месяц. И да, Марк Викторович, с вами ужасно неприятно работать.

Двигаюсь к двери. Саму всю трясёт от злости и негодования.

— Остановилась! — летит мне вслед, — Остановись, я сказал! Василиса Дмитриевна, начальство вам приказало остановиться.

И я торможу, надевая на лицо самую неискреннюю улыбку, на которую способна.

— А разве крепостное право не отменили в девятнадцатом веке? Что значит приказ? Мы не на службе. Я наёмный сотрудник, а не твой раб.

— Ты моя бывшая жена, — кидает с вызовом, — Я устал, Вась, бороться. Ты от меня бегаешь, как от огня. Кривишь нос, словно я куча дерьма, а не живой человек. Я прошу тебя об одном. Один адекватный разговор без претензий. Скажи мне, почему ты ушла? Что я сделал не так? Потому что не хотел ребёнка?

Он, словно пулемёт, выстреливает прямо в меня свои вопросы. Мне приходится найти в себе хоть какие-то силы, чтобы собраться с мыслями.

Нет, Марк. Я просто знаю про твою измену. Когда я задыхалась от боли, твоя Эля мне присылала фотографии вашей интимной связи. А потом ещё в красках рассказала, как хорошо вам было.

И странно, что ты думаешь, что я полная дура, которая не осведомлена о твоих похождениях налево.

У вас бывает такое, что вы вспоминаете резко человека, которого не видели очень долго, у вас не было контактов с ним, и вы вообще почти не пересекались долгие годы? А потом резко на улице его встречаете, словно силой мысли притянули.

Сейчас происходит именно такое.

И я даже не до конца верю, когда дверь распахивается, и словно в замедленной съёмке в кабинет входит та самая Эльвира.

Что она здесь забыла? У Марка другая невеста… Я схожу с ума и может это вообще галлюцинации… Нервная система явно сбоит.

— Варюша, проходи, — в её руке такая же ладонь, только в несколько раз меньше.

Очень красивая девчушка заходит следом, она осторожничает и испуганно смотрит по сторонам.

— Ох, вся семья в сборе! — женщина откидывает пышную копну волос за спину, машет руками у лица, демонстрируя, что ей душно, — Я думала, вы развелись... Ну да ладно. Так даже лучше.

Она всё продолжает что-то говорить, а мы с Марком оба словно в прострации. Он явно не ожидал её здесь увидеть.

— Я больше молчать не буду. По телефону тебе сказала, что разговор важный... Варя твоя дочь, Марк. Поэтому ты должен, наконец, узнать и хоть как-то участвовать в её жизни.

Я отмираю, сглатываю тугой и вязкий ком в горле. Сердце на секунду от боли перестаёт биться, умирая здесь и прямо сейчас.

Тогда была не просто измена… У него ребёнок. Нашего с ним ребёнка нет, он умер. А этот ребёнок жив.