– Чтобы я больше такого не слышал…

– Адриан, она тебя приворожила. Так все говорят.

Всхлипывает наигранно.

– Всем рты я прикрыть не смогу, а тебе запросто.

Встряхиваю еще раз и… отпускаю от греха подальше.

– Что бы она ни сделала – ты как приклеенный с ней возишься. А теперь я вообще не знаю, что будет…

– Что бы ни было – тебя не касается. Будешь совать нос куда не надо, я его укорочу.

– Софа сказала, что не выносить ей…

Да к хренам!..

Эрика вскрикивает оттого, с какой силой мои пальцы сжимаются на её руке. Я же думаю, почему снова поверил своему товарищу Николаю, владельцу той клиники, в которую привез Веру. Он гарантировал полную конфиденциальность, на деле же снова вышло так, что все и всё знают.

– Я сказал, чтобы ты думала, что говоришь! – повторяю. – Моего ребенка…

Светлое лицо озаряется гневом и решимостью.

– Так нет никакого ребенка, – блажит Эрика. – Нет его. Что ты с ней возишься?.. Зачем тебе телекомпания? Ты ничего не понимаешь в этом бизнесе. Думаешь, Умаров младший продаст прииск тебе после того, как вступит в наследство?.. Ради этого мы снова переехали сюда?

Встряхнув напоследок, с отвращением выпускаю её руку и скидываю с журнального столика книги.

Поднимаясь по лестнице, понимаю, что пара часов за рулём, по трассе, в полнейшем одиночестве, мне сейчас точно не повредят…

А обратная дорога может быть даже пойдёт на пользу…

16. 16

— Вера Михайловна, весь персонал «Соснового заповедника» желает вам крепкого здоровья, и мы обязательно ждем вас в гости снова.

— Спасибо, — перекидываю через руку пальто, аккуратно выправляю волосы из-под ворота теплой водолазки и коротко киваю. — По приезду напишу положительный отзыв на сайте и буду рекомендовать всем знакомым. Мне у вас понравилось, только вот воздух слишком чистый. Всё время хочется спать…

Администраторы за стойкой посмеиваются.

— Очень рады, Вера Михайловна, что вам удалось отдохнуть.

— Да. Я действительно отдохнула, — проговариваю под нос.

Охранник должен был оставить мой чемодан в лобби-баре, я тоже направляюсь туда. По пути проверяю телефон. Адриан сказал, что водитель заберет меня в час, это значит у меня есть минут двадцать.

Усаживаюсь в мягкое кресло, улавливая ощущения в теле, которых теперь боюсь, как огня. Долгое время, чувствуя, как живот каменеет, я будто даже радовалась этому напоминанию о беременности, а сейчас замираю от ужаса.

Я могу его потерять… Всё потерять. Надежду, мечту и счастье.

Снова расстраиваюсь.

Пытаясь отвлечься, хватаю пластиковое меню и заказываю молочный улун с кусочками манго в чайнике. Кофе мне категорически противопоказан, а рекомендации врачей теперь святое.

Последние две недели прошлись по мне в буквальном смысле горячим отпаривателем. Перекроили мозг, заставили многое переоценить, а ненужное вовсе выкинуть.

Врач из клиники «Афина» обнаружила на ультразвуковом обследовании серьезную патологию — небольшую отслойку, в матке образовалась гематома. Для того чтобы проставить необходимые капельницы и сдать дополнительные анализы меня тут же госпитализировали, где я провела почти неделю.

Уже потом переехала сюда.

С Адрианом мы общаемся только через сообщения. Не абы какое достижение, конечно. Но молниями в друг друга уже не кидаемся, и это не может не радовать.

Сначала переписка была по делу. Сухие и короткие СМС, а сейчас, ближе к окончанию моего отдыха, он уже может спросить с утра как у меня дела, а я — отправить ему фотографии здешней природы.

Не знаю зачем.

Просто… пожалуй, больше некому.

Моя подруга Яна ещё в самом начале приезжала в больницу, чтобы привезти всё необходимое, но так как она тоже находится в положении, расстраивать её я не стала.