– Это очень прискорбно, милостивый государь, – ответил князь Михаил, – потому что мне надо быть в Руже как можно скорее.

– Увы, если бы не задержка в Дмитрове… Вы опаздываете?

– Я хотел сделать заявление в полицию.

– Что-то случилось? – мигом насторожился капитан.

– Да. Ночью пропала моя падчерица, княжна Владислава Загорская-Чарович, девица семнадцати лет. Необходимо как можно скорее принять все меры к задержанию.

– Простите, – капитан усмехнулся, – но я не совсем понимаю… лево руля на три, – между делом бросил он рулевому, – как могла ваша падчерица исчезнуть с парохода? Она вернулась на него вчера после вечерней остановки в Дмитрове? Мы стояли там долго, девушка могла бы…

– Не могла. Она вернулась на пароход вместе со мной, мы поужинали, она рано отправилась к себе, а утром выяснилось, что княжна не ночевала в своей каюте.

Капитан поднес к глазам подзорную трубу, но тут же опустил.

– Ничего не понимаю, – признался он.

– И понимать нечего. Она сбежала. И скорее всего, не одна. Прикажите осмотреть судно, опросить остальных пассажиров и вахтенных. Может быть, кто-то что-то видел, что прольет свет на эту историю.

На самом деле Михаилу Чаровичу было нужно узнать, не видели ли его самого, когда он «беседовал» с водяным чудовищем. Учитывая, что на «Цесаревиче Андрее» накануне произошло кровавое убийство, дело могло принять нежелательный оборот. А ему нужно было как можно дольше скрывать свое инкогнито.

В этом смысле ему повезло – ни один пассажир, ни один матрос или вахтенный не заметил ничего подозрительного. Но тщательный обыск и многократные расспросы выявили, что, во-первых, исчез один из пассажиров второго класса, купеческий посыльный из Закаменья, Петр Михайлик, а вместе с ним и одна из запасных шлюпок. Всего их на борту «Царицы Елизаветы» было две, и третью держали привязанной у борта, потому как на палубе не было места. И вот эта запасная исчезла.

Услышав об этом, Михаил Чарович не удивился.

– Теперь вы понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что надо быть в Руже как можно скорее? – спросил он капитана. – Подозреваю, что этот самый Петр Михайлик так или иначе причастен к исчезновению княжны Владиславы Загорской. Может быть, они бежали вместе. Может быть, он похитил ее с целью получения выкупа.

– А может быть, девушка просто оказалась не в том месте не в то время, – послышался за спиной чей-то голос. Князь обернулся – на пороге капитанского мостика показался один из пассажиров. Владислава бы узнала его, это именно он беседовал с пожилой графиней. Узнал бы его и Лясота – того самого инквизитора, который из всех собравшихся на пристани Дмитрова выбрал и заговорил именно с ним.

– Что вы имеете в виду, сударь? Э-э… не имею чести…

– Юлиан Дич, к вашим услугам, – отрекомендовался вошедший. – Я имел честь беседовать с некоторыми из пассажиров и могу утверждать со всей уверенностью, что по крайней мере один из них не тот, за кого себя выдает.

– Это он! – воскликнул князь Михаил. – Он похитил мою падчерицу!

– Вполне может быть, – кивнул Юлиан Дич. – Во всяком случае, я бы не отказался побеседовать с этим человеком еще раз.

– Хорошо, – кивнул капитан. – Мы постараемся прибыть в Ружу как можно скорее, чтобы вы сделали в полицейском участке заявление о розыске вашей падчерицы и ее спутника.

Михаил Чарович подавил вздох и потихоньку отступил подальше, стараясь встать так, чтобы между ним и предложившим свои услуги Юлианом Дичем было хоть какое-нибудь препятствие. Едва колючий, тяжелый взгляд инквизитора скользнул по его лицу, он сразу понял, что этот человек способен видеть невидимое. И конечно, он быстро сообразит, кем на самом деле является так называемый «князь Чарович» и какой у него на самом деле интерес к исчезнувшей девушке. Он так долго ее выбирал, так тщательно обхаживал, подбирая обходные пути, так стремился подобраться поближе, что теперь просто не мог допустить, чтобы все его труды пошли прахом.