А теперь…

Этого мужчину я совершенно не знаю!

«Ford Mustang» уже пересекает половину города, продолжая двигаться в неизвестном мне направлении, а водитель так и не обронил больше ни слова. Я тоже молчу, обдумывая как бы выпутаться из ситуации с меньшими потерями. Огни ночного города мелькают за боковым окном, куда я уткнулась лбом. Холод стекла гоняет приятные мурашки по коже и немного охлаждает мой пыл, помогая успокаиваться. И, вспоминая своё недавнее поведение при появлении Артёма, я даже успеваю раскаяться. Сама же спровоцировала его.

И зачем только поддалась порыву своего отчаяния? Хотела показать, что больше не та невинная овечка, которая безропотно смотрит в рот самому прекрасному хищнику, которого только могла встретить на своём пути?

Ну умница, Женя – продемонстрировала как нельзя лучше, выставив себя конченной идиоткой, не способной помнить, что такое самоконтроль. А ведь считала, что за восемь лет и правда изменилась: научилась не устраивать истерик и поддаваться своей самой великой слабости, имя которой Артём Рупасов – единственный во всём мире, чьё одно только присутствие способно погрузить меня в безумный круговорот эмоций, когда сдерживать свой глупую натуру просто не представляется возможным. И даже вся та боль, которую довелось испытать благодаря ему же – даже она не останавливает от того, чтобы сердце замирало при осознании близости этого мужчины.

Стоит лишь дотронуться или взглянуть и всё. Окончательно пропадёшь. Просто сгинешь в омуте цвета бездонного океана и его ослепительной улыбке. Правда последнее я не видела уже очень давно. С тех самых пор, как восемь лет назад заявилась к Артёму, огорошив «шикарной новостью» о своей беременности. Тогда думала, что он обрадуется, что будет счастлив также, как и я, ведь мы были парой, но… До сих пор помню, сколько растерянности было в бесконечной синеве любимых глаз. А ещё неверия. Оно и добило меня. Вынудило развернуться и просто уйти. Так холодно и одиноко я не чувствовала себя прежде никогда. Это теперь подобное состояние – самое привычное. И мне даже уютно в этом своё одиночестве, ведь никто не донимает своими участливыми разговорами и не лезет в голову… Не может сломать. Просто потому, что не знает. Если отвергать людей ещё до того, как они успеют нагадить тебе в душу – живётся значительно легче.

– Приехали, – вырывает из пелены размышлений сухой тон мужчины. – Выходи.

Оглядываюсь по сторонам. Автомобиль припаркован во дворе новостройки.

– Дай угадаю. Ты привёз меня к себе домой? – отзываюсь тихонько в полнейшем ехидстве. – Рупасов, ты издеваешься? Я никуда не пойду!

Чёрт, зачем я снова это делаю? Для чего провоцирую его? Надо бы просто заткнуться и не пускать в свои мысли. Нельзя ему знать, что в них творится. Так проще.

– Что, предпочитаешь номер в гостинице? – насмешливо реагирует Артём. И, пока я пытаюсь справиться с удивлением, сам выходит из машины, обходит её и открывает дверцу с моей стороны. – Так и будешь сидеть тут? Пошли, – довольно грубо хватает за руку, не дожидаясь моей реакции, и вытаскивает наружу. – Не тормози, а тот тут у соседей языки длинные. Уверен, ты не захочешь, чтобы твой благоверный узнал, где и с кем ты провела эту ночь, – добавляет совсем злобно.

Он продолжает тащить меня следом за собой к одному из подъездов. А я даже не сопротивляюсь. Внезапно становится жутко интересно что конкретно он имел ввиду, говоря: «чтобы твой благоверный узнал где и с кем ты провела эту ночь». И мне бы просто спросить у него, но природное упрямство берёт своё. К тому же, во мне всё ещё живёт обида на супруга, который впервые за семь с половиной лет нашего брака пропал без предупреждения.