– …потрудиться выслушать и понять! Она просто отправила зум, сообщив о поломке, с которой не могла справиться сама!

– С чего она взяла, что может слать тебе зумы в такую рань, откуда у нее вообще твой личный код!

Теперь мы стояли лицом к лицу чуть вытянувшись навстречу и одинаково сжимая руки в кулаки. Швыряться обвинениями и ядом так выходило эффективнее, чем сквозь щиты, огненные вуали и бросающуюся под ноги мебель.

– Мы контракт на аренду подписали, как ты помнишь, и подписи там две! – рычал Адам.

– Почему она аварийку не вызвала? – взвизгивала я.

– Вызвала! – огрызался он. – Но там велели ждать, а она не могла ждать.

– И ты! Ты! Тоже никак дождаться не мог!? Да?

– Что ты вообще там делала в такое время?

– Добрые люди подсказали, – шипела я.

– То есть этой старой грымзе ты веришь, а мне нет?

– Эту грымзу я знаю дольше тебя, Верстен, и она – честная грымза, а не такая лживая сволочь, как ты. И чему мне верить? – я взмахнула руками, с пальцев фейерверком посыпались искры. – Твоему “это не то, что ты думаешь” или своим глазам?

– Один единственный раз!.. – взвыл Адам, возводя глаза в прокопченный и местами тлеющий потолок.

– То есть все-таки этот раз был! И в который раз?! – в моем голосе прибавилось децибел.

Грохнуло. В дверь, явно вынесенную плечом, вломились Фааль и какая-то особа.

– Вон! – рявкнули мы на них и снова уставились друг на друга, тяжело дыша от выплеснувшихся эмоций и потраченных на противостояние сил.

Оседали на безнадежно испорченный ковер хлопья пепла и нити противопожарного заклятия, вяло трепыхались на ветру огрызки штор. Синих! Поскрипывала полуоторванная рама, вынесенная ударной волной, зачарованные противоударные стекла в книжных шкафах пошли сеткой мелких трещин, но еще держались. Оставшиеся целыми стулья жались за пропаленным диваном, комод пытался сбежать. Не успел. Упал медными ручками в пол и прикинулся дохлым. Трон валялся на полу задрав ножки. Он признал поражение, а вот его хозяин – вряд ли.

– Это разговор глухого со слепым, – бросил мне в лицо Адам.

– Да, – согласилась я, – ты любишь поговорить сам с собой.

Развернулась и вышла, смачно грохнув дверью кабинета. Звон осыпающихся витрин в книжных шкафах Верстена звучал как музыка.

Огненные чары, отбитые Верстеном в мою сторону, оказались так же разрушительны для моей одежды, как не отбитые для его мантии и костюма. Да, приличного в моем облике осталось… ничего, наверное, но можно же и не пялиться так откровенно. Хотя среди пялящихся, включая моего секретаря, имелись вполне симпатичные, импозантные, приятные и даже красивые. Полная приемная привлекательных мужчин.

Сколько их тут, оказывается, по кабинетам прячется! Никогда не думала, что министерство такое интересное место. Но увы, из всех только Лайд догадался снять свой удлиненный пиджак и прикрыть им мои интересные места. Почти до коленок получилось.

Лишившись зрелищ, зрители стали потихоньку исчезать в коридоре, а самые терпеливые, или самые любопытные, были вознаграждены явлением начальника управления почти в таком же непристойном виде. Я благосклонно посмотрела на дело рук своих. Особенно той, что оставила на гладкой роже Адама красный след ожога характерной формы. Пальцы хорошо просматривались.

Зрители оживились, но ажиотаж тут же подувял. Присутствующие расступились, как воды моря на пути пророка, и впустили в приемную важного человека.

– Вед Верстен, что у вас тут происходит?

Строгий костюм, суровый взгляд и странная трость с бахромой. Глава департамента магического правопорядка собственной персоной.