Фу. Я брезгливо смахиваю неприятное уведомление и прячу телефон в карман. Дену совсем не удалось зацепить меня. Вот ни капли!
«Ледяшка…» «Зажата…»
— Сюда, — сообщаю я не своим голосом.
Да ну. Мне даже не обидно. Он там прямо у стены… А я зажата?!
— А что, ты с родными совсем не пересекаешься дома?
— Ну что ты, — весело возражаю я, — просто они уехали. Папа только недавно сообщил.
«Ледышка…»
Я толкаю дверь, и мы проходим в студию.
И тут Нил даже присвистывает, жадно оглядывая стены и небольшую сцену в конце комнаты.
— Студийная шумка? Вот это даааа. Я думал, тут просто пара агрегатов. А… зачем тебе все это… дома?
— Папа подарил. На день рождения. Давно дело было. Но мы с девчонками тут и песни записывали, и танцевальные клипы снимали. И для школы много чего делали. Наверное, просто все это нужно любить. Это значительная часть меня.
— Ты и сейчас продолжаешь записываться?
— Нет. Теперь чаще использую студию для тренировок. Места много, музыка чистая, громкая. Скоро соревнования, я отрабатываю элементы, да и просто иногда нужно отстраниться. А танец… помогает сосредоточиться или, наоборот, отвлечься от всего.
— Ты, наверное, здорово танцуешь.
— Я все делаю здорово, — заявляю я без зазрения совести, растягивая губы в кокетливой улыбке.
— Скромно, — хохочет Нил.
— Зато честно, — подыгрываю я ему. — Могу показать часть номера, сама ставила. Ну это если получится разобраться со звуком.
Нил закатывает рукава и сосредоточенно шагает вперёд.
— Так, — бросает он через плечо, — даже интересно, чем я смогу помочь. Теперь у меня появился дополнительный стимул, — подмигивает.
Пока гость разбирается с оборудованием, я предлагаю принести кофе.
— Нет, спасибо.
— А я даже не сомневалась, что ты откажешься, — легонько колю его шпилькой.
— Именно поэтому предложила? — весело подначивает он в ответ.
Я опасно нависаю над мужчиной, вглядываясь в систему проводов.
У него такие широкие плечи... И прекрасное телосложение. Меня к нему как магнитом тянет! Я украдкой рассматриваю мужской профиль, поражаясь царственному спокойствию и сосредоточенности. Каждое движение четко выверено, Нил, должно быть, точно знает, что делать. У него красивые пальцы и ногти аккуратные: с глубокими лунками, ровные, идеальной формы.
Мне так хочется узнать больше об этом человеке, но я совершенно не представляю, о чем спросить.
— Любишь возиться с техникой? — пробую я с чего-то начать.
— Да, обожаю микросхемы. Но тебе, к сожалению, я не помощник. Мне нужно в это вникнуть, и плюс необходимых инструментов сейчас нет.
— Ясно.
— Слегка подправил, но сама понимаешь. Тебе нужен другой эффект.
— Давай попробуем. Я как раз смогу станцевать для тебя. Заодно и порепетирую.
Мужской взгляд почти незаметно скользит по моей фигуре. Кажется, на словах «для тебя» чернющие глаза каким-то чудом стали еще темнее.
— Не стесняешься? — уточняет он с сомнением.
— Я тебя умоляю. У меня было столько показательных выступлений и соревнований, что я питаюсь восхищением и вниманием.
— Не удивлен, — загадочно бросает он.
Я запускаю трек, становлюсь по центру сцены и начинаю плавный танец, постепенно ускоряясь. С детства перестала стесняться своих движений и тела, мимика, чувственность, артистичность — мое все. Но сейчас почему-то скованность охватывает меня до кончиков пальцев. Настолько, что я периодически сбиваюсь с темпа, но в свое оправдание могу заметить, совсем чуть-чуть.
У меня опасно разыгрывается воображение. Вот я танцую, а он… он до боли медленно приближается и обхватывает меня руками, прижимает к себе спиной, заставляя остановиться. Вот я ощущаю его дыхание на шее, а это… это он губами оставляет горящий след на плече. Я ощущаю это так явно, что даже вздрагиваю, совсем не вовремя, стараясь прикрыть это импровизацией. И даже немного стыдно от своих мыслей. Почему-то я думаю о том, что у Нила было много женщин. В нем есть что-то… невероятно притягательное, что-то первобытное, чисто мужское. Это и себе объяснить-то не получается. Но я недовольно подмечала, какими голодными глазами смотрели на него девушки: кассир в кафе, продавщица в магазине, где Нил покупал для меня бутылку воды.