— Много вы понимаете!

— Покажите документы, — женщина протягивает руку.

— Какие?

— Свидетельство на квартиру или что-то, доказывающее ваше право на нее.

Я стою, как истукан, загнанный в угол, и злюсь. На себя, на девицу, на ее дочку, на весь белый свет.

— Документы лежали в коробке из-под печенья в шкафу. Вот здесь…

Поворачиваюсь и опять леденею: в комнате нет шкафа.

— И как? Где они? — женщина все еще стоит с протянутой рукой и ехидно улыбается.

— Куда пропали мои вещи? — глухо спрашиваю ее.

Такой подставы я точно не ожидал.

— Грузчики все вывезли.

— И документы?

— Конечно. Раз хозяин умер, они уже никому не нужны.

Вот это я попал! Меня, боевого командира, защищающего свою страну, свалила одним словом какая-то смазливая баба, еще и потопталась сверху ногами.

— И как мне быть? — растерянно спрашиваю ее.

— Не знаю. Пока, думаю, вам придется покинуть мой дом.

— Но мне некуда пойти! — оглядываюсь на темное окно. — Да и вечер на дворе.

— Есть гостиницы, хостелы. Откройте интернет, выскочит не менее сотни предложений.

Красавица разворачивается, задевает плечом косяк, вскрикивает.

— Мамочка, тебе больно? — девочка бросается к ней.

Ее мордашка сморщивается, словно она вот-вот заплачет.

— Все в порядке, Ариша, — мать протягивает руку, и малышка сует под ладонь щеку. — Не волнуйся.

Я наблюдаю за этой картиной, ничего не понимаю. Красавица, расточая терпкий аромат духов, запах которых вызывает щекотание в носу, выходит из комнаты. Тогда возвращаюсь в детскую, плюхаюсь на кровать, она отзывается жалобным скрипом.

Я смотрю на себя с недоумением. Как придурок сижу на детской кроватке и любуюсь на свои колени, обтянутые трениками, у самого носа. Странная ситуация, странная парочка в моей квартире.

— Дяденька, встаньте с моей кроватки, — просит девочка.

— Да, прости.

Я вскакиваю в полной растерянности. Вроде бы и правда на моей стороне, а отчего-то сердце ноет. Не могу выставить на улицу эту парочку, но и у себя оставить не могу. А где правду ночью искать, тоже не ведаю.

Решительно иду в коридор, оттуда — в кухню, где слышу, как незнакомка гремит кастрюлями. Она стоит у плиты. В одной руке крышка, а в другой половник с чем-то невероятно вкусным, судя по запаху.

Голодный живот сводит судорога. Еще бы! Двое суток без еды! Незнакомка как раз подносит поварешку ко рту.

— Слушайте…

— Ой! — испуганно вскрикивает женщина.

Она взмахивает поварешкой, и все ее содержимое, как пуля из пистолета, летит мне в голову. Реакция у разведчика должна быть отменной. Но моя, видимо, подустала за долгое время в горячей точке. Я не успеваю отпрянуть, как пылающее жаркое впечатывается в мою физиономию.

— Твою ж мать! — ору что есть силы, смахивая горячую картошку.

Бросаюсь к раковине, сослепу не могу найти кран.

— Сейчас. Я сейчас, — лепечет рядом женщина. — Вот полотенце.

— Да включи ты эту чертову воду!

— Не ругайтесь! В доме ребенок!

Я сойду с ума с этой клушей, которая волчком кружится на месте, толкает меня, но не открывает кран.

— Не кричите на маму! — взвизгивает до кучи девчонка и бьет меня по спине чем-то твердым.

Наконец слышу журчание воды и сую под струю ладони. Лицо горит огнем, ладоням тоже досталось.

— Дайте полотенце, — приказываю, не открывая глаз.

— Держите.

Шарю руками, но никак не могу найти тряпку. В ярости распахиваю веки: женщина стоит ко мне спиной и протягивает полотенце в сторону. Выхватываю его из рук, погружаю в вафельную ткань лицо и застываю.

Вот попал! Еще и мордой красной щеголять буду.

— Вы проголодались? — с дрожью в голосе спрашивает незнакомка. — Садитесь с нами ужинать.