– Есть рядом с ним невозможно. Так громко чавкает, что весь аппетит пропал, – встала и вышла из-за стола. Так и не доев котлетку.

Бог в лице голода покарал меня сразу. Я потом недели две ещё плакала, вкус котлеты вспоминая. Сказочная дурында.

Зачем-то Лёва рассказал парням эту историю. При любой возможности Валера её вспоминает. Как-то раз, он прислал поздравление на Новый год и пожелал, чтоб в моем окружении были только не чавкающие люди. Спасибо, очень приятно.

– Ты забодал, – вздыхаю.

Но ему уже всё равно. Дальше несет историю несчастного Льва в массы, коллегам моим её передавая в виде слегка искаженном, обогащая эпитетами, а-ля, «мерзко у тебя слюни летят». Так сказать, глаза на исчадие ада приоткрывает. Пример того, как сплетни рождаются.

– Юлька, нам тебя не хватает. Я, честно говоря, в шоке. Ты в поликлинике? С твоими руками?! Как так вышло? – спрашивает Ник, когда к дому меня провожает. Вызвался со мной поехать, чтоб проконтролировать.

Никто не знает. Родители только о причине догадываются.

Пожимаю плечами, дескать, так вышло.

– Николай Викторович с нами собирается, рассказывал тебе? – продолжает Никита, поняв, что я тот ещё собеседник. – Через месяц примерно.

Вот теперь уже я загораюсь. Именно то, что мне сейчас нужно. Чем хуже – тем лучше.

Дмитрий

– Рус, ты как с ней вообще? Ударной волной не сносит? – Богдан, он же Дан, – мой, пожалуй, лучший друг, недавно вернувшийся из затянувшейся командировки в Китай, обращается к Руслану Нагорному. Будущему мужу Саяры. Нет, пока что я к этой новости не привык, первый шок спал, осознание так и не появилось.

Руслан вопросительно приподнимает бровь, не удосуживаясь озвучить вопрос. Каждый раз, когда разговоры о Яре начинаются не по его инициативе, выглядит Нагорный агрессивно и раздраженно.

– Ой, не делай вид, что не понимаешь. Я Саяру знаю с детства. Она всегда такой была. Непробиваемой. Хочешь сказать, с тобой по-другому? – Дан откидывается на спинку кресла, расправляет на коленях тряпичную салфетку. – Сегодня случайно увидел, как она из прокуратуры вы…, – задумывается. – То ли выплывает, то ли вылетает. Тох, коллеги твои суицид не совершили после её визита? Они так забавно к окнам прилипли, когда Яра выходила, смотрели на неё с благоговением и ужасом в глазах, – ржать начинает, переключаясь на Федорова. Богдан понял, наконец, что Руслан с ним общаться не намерен.

– Пропесочила малеха, – отмахивается Толян. Вот уж с кого, как с гуся вода. – По делу. Расслабились мужики что-то, – сам якобы собранный.

– Надо напрячься, если на осколки в суде разлететься не хотите, ребята. Вы же от всего, что в процесс попадает, ждете стопроцентного обвинительного приговора?! – голос Саяры с издевательскими нотками слышится из-за моей спины.

Руслан тут же подрывается с места. Час как не целовал?

– Почему не сказала, что рано освободишься? Я бы забрал, – ручной котик, не иначе. Но передергивает меня внутренне из-за другого.

Не обязательно к ним лицом поворачиваться, я спиной чувствую исходящую от парочки энергетику, настолько сильная нежность мне чужда. И им обоим тоже… была. Яра мягкость проявляла только в нашем обществе – я, Серега, Алеев, для остальных предпочитала быть холодно отчужденной. Её «эти другие» не волновали особо. У Руслана же, как и у многих других парней, особенно его ровесников, при виде девушек разве что желание, оно же похоть, возникало, да спортивный азарт. Сейчас я себя лишним чувствую, когда они вместе находятся. Поганое чувство. Не зависть, скорее неудовлетворенность собственной жизнью.