– Всё готово, – заглядываю в спальню.

Дочка сидит на руках у отца и, высунув язык, соединяет детали конструктора. Она так увлечена, что даже не слышит меня, зато Тимур сразу замечает моё присутствие.

– Мы сейчас придём, – мягко улыбается, чем раздражает неимоверно.

Оставив еду на столе, сама ухожу в ванную, чтобы перед работой привести себя в порядок. Завтракать не хочу – нет аппетита.

Спустя полчаса, оставив дочку с мамой, мы вместе с мужем выезжаем на работу.

– Сегодня придут кандидатки на должность моей личной помощницы, ты мне поможешь провести собеседование? – спрашивает Тимур по пути на работу. – Всегда восхищался твоей интуицией, и в этой ситуации хочу знать твоё мнение.

– Может, без меня как-нибудь справишься? – тяну язвительно в ответ.

Мы всё время вместе. Дома муж рядом, после работы не задерживается, иногда даже раньше времени возвращается.

В офисе тоже вместе – Тимур взял меня на работу, но всё сделал для того, чтобы в течение дня мы пересекались как можно чаще.

А теперь ещё и на собеседовании просит присутствовать?

Вот мне больше заняться нечем!

– Дорогая, ты, кажется, забыла, что я твой начальник, и мог бы вовсе не спрашивать, – Макаров спокоен, как танк.

Я тружусь в его компании вот уже второй месяц.

Столько же с бывшим, а теперь настоящим мужем мы живём вместе.

Казалось бы, всего ничего, но чем дальше, тем больше я сомневаюсь в том, что согласиться на совместное проживание было хорошей идеей…

За два месяца до… За два месяца до… За два месяца до…

– Мамочка, а ты сегодня почитаешь мне перед сном новую книжку? – спрашивает доченька. Она крепко держится за мою руку, но при этом умудряется подпрыгивать на месте.

– Обязательно, солнышко, – отзываюсь, мягко улыбаюсь.

Откидываю назад тёмно-каштановые пряди волос, собранные в высокий хвост, вынимаю из кармана джинсов телефон, чтобы позвонить маме. Она просила предупредить, когда будем подходить к дому.

– Олечка! – спустя один гудок в трубке слышится голос матери. – Что же это? Как же так? – причитает бесцветным голосом.

– Мам? Что случилось? – интересуюсь настороженно.

Крепче сжимаю ладошку дочери, чтобы малышка ненароком не вырвалась, пока я разговариваю по телефону.

– Горим… – сипло выдыхает в трубку мама. – Дочка, мы горим! – её голос срывается.

– Мама, мама! О чём ты? Что стряслось? – в груди зарождается паника.

Рефлекторно оглядываюсь по сторонам, будто ища поддержки. До дома нам идти ещё примерно десять минут, но после слов матери хочется сорваться на бег.

– Дом… горит… – всхлипывает мама, шокируя меня своим заявлением.

От ужаса не могу больше ни слова произнести. Опускаю трубку и несколько долгих секунд смотрю прямо перед собой. Ева дёргает меня за руку, не понимая, почему мы остановились, а я даже отреагировать не могу.

Перевожу взгляд на дочку и принимаю молниеносное решении: подхватываю малышку на руки и как можно скорее шагаю в сторону маминого дома.

Мне страшно представить, как чувствует себя моя мамуля: ведь этот дом, всё что у неё есть. Да и нам с Евой жить негде, после развода с мужем я поселилась у мамы, здесь же родилась моя дочка.

– Мамочка, куда мы бежим? – испуганно спрашивает Ева.

Наверное, я напугала её тем, что так стремительно кинулась бежать. Но объяснять что-либо сейчас дочурке, нет времени, поэтому я просто обещаю ей рассказать обо всём потом.

А когда наступает это самое потом, я понимаю, как глупо поступила, приведя сюда дочь…

Наверное, ещё очень долго у меня в ушах будет стоять её надрывный плач.

Ева заливается слезами, рыдая из-за того, что не смогла забрать свои любимые игрушки, а ещё, из-за того, что куда-то пропал котёнок, которого мы приютили весной.