— Это вам, — парень протягивает букет ближе, и у меня не остаётся другого выхода, кроме как принять его.

Пионы пахнут так сладко, что в груди невольно что-то болезненно сжимается.

— Вы уверены, что это мне? — глупо уточняю, прекрасно понимая, что курьер сейчас думает, что я не в себе. Но я не могу не уточнить. Потому что ответ на вопрос "от кого" напрашивается сам собой. Он слишком очевиден. Но я выбираю путь самообмана.

Парень хмурится, смотрит на меня немного странно, но уверенно кивает.

— Заказ на этот номер и на ваше имя.

— А от кого букет?

— Простите, я просто доставляю, никак не могу с этим помочь, — вежливо улыбается курьер и добавляет уже тише: — Но обычно в таких букетах есть записка.

Я нервно выдыхаю, благодарю его и закрываю дверь. Сердце бешено колотится, пока укладываю букет на кровать. Внутри цветов нахожу аккуратный конверт.

Достаю маленькую открытку и читаю знакомый почерк:

«Спасибо за вечер. Вспомнил, почему американские горки — моё любимое развлечение.»

— Вот же козлина, — громко ругаюсь. Гордеев, мать его, неисправим!

"А какие мы любим цветочки помнит"

Закатываю глаза. Первый порыв - это заснять на видео, как его букет летит в окно. Но после становится жалко выкидывать такую красоту. Пионы же не виноваты, что кое-кто пытается использовать их в своих скользких играх.

Идею написать ему, что американские горки нужно смазывать, иначе можно с них вылететь на хрен и расшибиться, я тоже откидываю. Потому что это будет реакция на его поступок. То, чего он так ждёт. Я слишком хорошо его знаю. К сожалению.

— Тая.

От голоса Димы записка чуть из пальцев не выпадает. Вздрагиваю от неожиданности.

Оказывается, что я не закрыла дверь. И в мой номер вошёл Дима.

Черт-черт-черт.

— Я уже иду.

Растягиваю губы в улыбке, оборачиваюсь к Диме. Ну, конечно, кто бы сомневался. Он уже вовсю рассматривает букет на моей кровати.

Чёртов Гордеев! И ведь знал, что я еду к мужчине. Знал, что в ту же гостиницу. И прислал букет. Чтобы изгадить мне вечер. Как же низко. Артём Юрьевич.

— А это что? От кого?

Дима тут же кивает на кровать. Сводит брови, хмурится. Я же сжимаю в ладони записку, комкаю её так, чтобы хотя бы не выглядывала.

"А то, что у нас кулачок раздутый, как щёки у бурундука, это такое..."

— А это букет, который я заказывала для Иры. Днём они отменили доставку, сказали, что не успевают, а сейчас вот курьер принёс.

Пожимаю плечами и делаю огромные глаза. Ну а что мне делать? Неправду же вываливать.

Дима подходит ближе, хмурится ещё сильнее.

— Ужасное обслуживание. С доставкой еды у меня тоже были проблемы.

— Отнесу цветы в ванную. Жалко, пропадут же.

Быстро подхватываю букет. Отношу в ванную, отправляю пионы к розам. Простите, но вазы я смогу купить только завтра.

Рву записку Гордеева и отправляю её в урну.

Внутри меня всё бушует от злости и негодования. Мало ему было того, что и так всё настроение испортил, так ещё решил нагадить и в конце.

Делаю большой вдох и выхожу в комнату.

В номере Димы пахнет едой. Моей любимой. Если про цветы я смогла как-то изменить свои предпочтения и соврать. То вот с креветочками так просто не получилось расстаться.

— Никогда не смогу спокойно на это смотреть.

Дима расстёгивает ещё одну пуговицу рубашки, его голос становится хриплым. Это его реакция на то, с каким аппетитом я втягиваю в себя креветки.

Растягиваю губы в улыбке.

— Ещё бы ты спокойно смотрел. Тогда бы к тебе имелись вопросики, мистер.

Тычу в него пальцев, но Дима тут же перехватывает мою руку и облизывает указательный палец, который был в соусе.