- Давно хотел сказать… - зло кривит губы, а хватка на подбородке становится жесткой до боли. – Мы не подходим друг другу, Ульяна. Будь счастлива.
И с силой толкает прочь.
Взмахнув руками, падаю навзничь, но пола нет! И я лечу, лечу куда-то в бездну, а потом удар и…

- А-а-а! – подскакиваю, хватаясь за сердце.

Под ребрами расползается болезненное онемение, а перед глазами все еще маячит холодный взгляд мужчины, которого я когда-то любила.

- Черт… - шиплю, сгребая одеяло на груди.

Нет, мне снится не бывший муж, с которыми я давно в разводе, а сам Батаев Тамерлан Ильдарович… Его имя – имя великого завоевателя. Он покорил мое тело и душу, а потом, наигравшись, переступил через влюбленную глупышку и пошел дальше.

«Мы не подходим друг другу, Ульяна. Будь счастлива...»

Почему-то я запомнила только эту фразу.

Он говорил еще – знаю. Но что именно – хоть убей не вспомню. А потом всегда случается страшное. Я падаю с крыши, тону, в меня стреляют… Это реакция на сказанное, конечно. Подсознание. В тот день я умерла не физически, но морально… Он меня убил.

Поднимаюсь на все еще слабые ноги и, накинув халатик, иду в кухню.

Даринка скоро встанет… Нужно успеть приготовить ее любимые блинчики.

Но не успеваю даже сковородку разогреть, как за спиной слышится топот легких ножек и звонкое:
- Доброе утро!

Ах, если бы оно было доброе… Но, натянув на лицо улыбку, разворачиваюсь к дочери.

- Привет, солнышко. Блинчики будешь?

- Ты какая-то не выспавшаяся, - замечает Даринка и, подойдя ближе, заглядывает в миску. – Давай помогу.

Моя радость!

Тревога разжимает тиски, и я с нежностью глажу черноволосую макушку.

Коса у Даринки толще моего запястья. Тяжелая, блестящая… И на ощупь такая же мягкая, как волосы Батаева. Когда-то я очень любила перебирать их. А Тамир, откинув голову мне на колени, рассказывал, как прошел день.

В груди снова мучительно колет.

Да что на меня нашло?! Но стоит Батаеву вернуться хотя бы во сне – и следующий день, а то и несколько, испорчены тягостными воспоминаниями. А ведь он не стоит ни слезы, ни вздоха! Зажравшийся урод, для которого чужие чувства – пыль под ногами. Но прошлое никак не хочет оставить меня в покое.

Даринка вертится рядом, ловко стучит венчиком.

- Мне сегодня такой сон хороший приснился, - тянет с мечтательным вздохом. – Как будто ты мне подарила бусины из чешского хрусталя. Помнишь, мы видели в торговом центре? Они так подойдут для нового ловца снов…

И ударят по карману. Цена у этих бусин просто космическая.

- Это намек?

- Ну ма-а-ам! В счет моего дня рождения, а?

Вот лиса!

Я очень хочу побаловать дочку, но впереди ждет крупная покупка, поэтому финансы у нас не резиновые.

- Посмотрим, что можно сделать, - отвечаю уклончиво.
На что получаю радостное «ура!»

- Ты самая лучшая! - возбужденно блестит глазами.

Они у нее тоже необычные, серые – как у меня, а вот во всем остальном... Батаев щедро поделился с дочерью монгольскими корнями.

Даринка практически на меня не похожа. Только губы и, может, овал лица… И немного фигура. Уже сейчас, в двенадцать лет, она начинает потихоньку оформляться. Ее внешность привлекает внимание посторонних. Фарфоровая кожа, приятное смешение азиатских и европейских черт, высокий для ее возраста рост. За этот год я получила еще два приглашения от модельных агентств. И отказалась, конечно. Если Батаев каким-то образом увидит меня с дочерью, ему не понадобится никаких тестов ДНК.

- Сегодня ничего покупать не будем, - охлаждаю пыл юной мастерицы. – Ты обещала съездить со мной за город, помнишь?