Не в силах больше оставаться с ним наедине, смотреть в эти бесстыжие глаза, я пересекла гостиную и уже схватилась за ручку, намереваясь открыть дверь, как услышала:

– Ты забыла, что задолжала мне, Сэм?

Оборачиваться не стала. Просто замерла, ожидая продолжения.

– Первая брачная ночь. Ты уже четыре года, как должна её мне.

Моим ответом была громко хлопнувшая дверь, которую я закрыла за собой.

Ненавижу! Как же сильно я его ненавижу!

Честно говоря, я не особо удивилась, увидев Леонарда, ожидающего меня у кареты. Старший брат всегда был рядом в самые сложные моменты жизни. Он неумолимо предугадывал все мои поступки, успевая вовремя оказаться рядом. Лишь один раз опоздал.

Я даже обрадовалась, заметив его высокую худощавую фигуру у ворот. Ведь если Лео здесь, то всё будет хорошо, всё будет по-прежнему. В общем, я так заспешила, что даже забыла попрощаться с дворецким, который открыл передо мной двери, и едва не упала на скользких ступеньках, сумев в последний момент удержать равновесие.

Эйдана рядом с ним не было. И это даже хорошо.

Молодой мужчина раздраженно постукивал перчатками по раскрытой ладони и смотрел, как я спешу к нему по широкой дорожке, едва не переходя на бег.

– А где матушка? – подходя ближе, спросила у него.

Об Эйдане тоже надо было спросить, но я боялась услышать ответ. Трусость? Конечно. Но, Великие, слишком много на меня свалилось за последние часы. Я имела право на небольшое послабление. Ведь самое сложное еще ждало впереди.

Керит благоразумно помалкивал, упрямо смотря перед собой и делая вид, что его тут вообще нет. Но я видела, как он прислушивался к нашему разговору, как крепко сжимал поводья, заставляя уставших лошадей стоять на месте.

Матушка говорила, что слуги всегда всё знают и ничего не укроется от их внимательного взгляда. Самое главное, чтобы слухи не распространялись дальше хозяйского особняка. Хотя, чего я переживаю, о скандале уже через пару часов будут знать все.

– Эйдан повёз её домой. Это было глупо, Селина, – помогая сесть в карету, сухо заметил братец.

Он был очень недоволен моим поступком, но голоса не повышал, а наоборот, даже понизил на пару градусов, от этого стало только хуже.

Внутри кареты было холодно. Даже холоднее, чем на улице. Я зябко повела плечами и спрятала руки поглубже в рукавах шубки. Вновь запершило горло и засвербело в носу. Если срочно не предпринять меры, то я могу слечь с горячкой на пару дней. Стояние у камина не сильно помогло.

– Я должна была с ним поговорить, – произнесла я, как только карета тронулась с места.

– Не стоило, – вновь повторил братец. – Для подобных вещей есть я и наши юристы. Ты ведь не подумала, что уже вечером о вашей встрече будет судачить вся столица? Очень сложно не заметить наш герб на дверце кареты.

Не подумала, но сомневаюсь, что это что-то изменит.

– Архольд знал о том, что наш брак не был расторгнут, – разглядывая в окно проплывающие мимо дома и улицы, спокойно ответила брату.

Город уже проснулся.

Занесённый тонким слоем снега, который едва покрывал мощённые булыжником мостовые, голые ветки скрюченных деревьев, он словно сонно потягивался, готовясь к новому дню. Уже к обеду на ярком, но холодном солнышке снег растает, оставляя после себя серые, безликие лужи и комья грязи. В лужах ребятня любого сословья и положения будет пускать кораблики из древесной коры и прутиков, грозя свалиться и промокнуть до нитки. А грязь доставит лишние хлопоты слугам, которые вновь и вновь будут намывать полы, пытаясь сохранить чистоту. Но это будет потом, а пока снег блестел, создавая ощущение чистоты и праздника.