- Рэм…. – зло шиплю. – Ты достал! Все ошибаются, и мы в том числе. Забудем. И не посылай мне свои чертовы сигналы.

- А ты их не принимай, моя злая девочка. Прокатывай. Не откликайся.

- Я не принимаю! Ты… кобель!

- Хорошо, – смеется и поднимает руки вверх. – Я понял. А теперь пошли поедим уже, лады? Выжрешь мне мозг там.

Он обнимает меня за талию, тащит вниз. Мы идем вроде непринужденно, но его ладонь прожигает мою плавящуюся кожу. И будь я проклята, если не чувствую того, что жмет много сильнее дозволенного. Его пальцы подрагивают и гладят. Да что ж за черт!

Я горю. Я умираю. Я дальше продолжаю сходить с ума.

13. 13

Спустя время подъезжаем к монументальному зданию на первый взгляд, первичного восприятия пафоса не занимать. Но это при том условии, что ты знаешь о разваленных хозпостройках в глубине. Правильно, хороший ход – главное пустить пыль в глаза. Не то, чтобы я об этом факте не знала, догадывалась конечно, но все же удивляюсь. Тоже ведь без дела не сидела, мониторила предстоящего партнера. У него всегда так: гнилой шик рулит, но тем не менее в наших кругах Толмачев в самой гуще воротил находится.

- Ну так я и думал, – выглядывает Рома в лобовое. – Под шикарным павлиньим хвостом обычная куриная жопа. Ладно, отгоним сейчас тачку дальше. Пешком потом дойдем. Лови шмотье, – кидает увесистый пакет на колени.

С удивлением таращусь в мешок, внутри которого лежат свернутые вещи. Разворачиваю полиэтилен, джинсы неопределенного кроя и синтетическая водолазку. К тряпкам прилагается матерчатые кеды. Закатываю глаза. Рэм игнорирует мое недовольство, вновь перегибается через сиденье и тащит с заднего сиденья идентичную торбу. Бегло просматривает.

- Что сидишь? Переодевайся.

- При тебе?

- Я что-то не видел?

- Придурок… Зачем этот маскарад?

- Марина! Разведка боем. Посмотрим, как все выглядит изнутри. У меня там инсайд.

В гневе отшвыриваю пакет и зло таращусь. Ну что за треш?

- Ты это в последний момент говоришь? Я думала, что мы пойдем иным путем, – искренне возмущаюсь его выходке.

После моего выкрика, Рома приоткрывает окно и вдыхает свежий воздух. Тупо пялюсь на его профиль. Со всей ясностью наблюдаю жестко сжатую челюсть. Злится. Вижу, как сдерживается. Набирает воздуху в грудь и с силой выдыхает. Градус кипения шкалит. Тоже мне пострадавшая сторона! Что так злиться, когда это я должна из себя выходить. Наконец, он поворачивается и снисходит до объяснения.

- Ты бы отказалась, вот и все дела. Это не значит, что ты не взбрыкнешь сейчас, но пойми – это необходимо. Толмачев хочет вас нагреть. Пока ты злилась, я анализировал. Только не ори, – прижимает горячую ладонь к моим губам, потому что я реально хотела громко возразить. – Если коротко, то ты умная, но… Марин, ты профукала опасный момент. Значит так, нам надо попасть внутрь под видом наемных работников. Потом человек, который согласился помочь, проведет нас к источнику информации. Короче, нам надо узнать, что уходит на сторону под видом качественного товара на экспорт, то есть другими словами: чистые ли это деньги и все, потому что направить в русло он хочет именно этот поток. Если он ввалит вас грязь, то не отмоетесь. Нужно проверить прозрачность нала. Я предупреждал Рената, не понимаю, что он так в Толмачева вцепился…

Я с ужасом слушаю Рому. Вот этого как раз и не знала. Как же так, мы же всегда очень осторожны были. Муж с ума сошел? Ведь он всегда трясся за репутацию, проверял партнеров. Не хватало нам этого, не разгребешь потом. Хотя нет не сошел, вот его гарант сидит со мной в машине.