— Маленькая моя.

Меня полностью охватывает дрожь. Снова набираю, но оператор вновь говорит, что скорая на подобные вызовы не выезжает.

— Скажите, вы мама? — начинаю практически умолять женщину.

— Да, — после недолгого молчания произносит. — У меня два мальчика, но правила есть правила. Мне жаль.

— К черту правила! Я заплачу, только пусть скорая приедет. Пожалуйста.

— Ее нужно раздеть. Дать жаропонижающее, а затем обтереть теплой водой, если нет озноба. Простите, но это все, чем могу помочь.

Не теряя времени, нахожу таблетки и спускаюсь за водой. Мысли хаотично бегают, но я стараюсь придерживаться четких указаний. Хотя слезы обильно омывают лицо.

В этот момент в дверь начинают звонить, и я срываюсь с места. Вдруг оператор сжалилась и направила бригаду? Я так просила.

Открываю дверь, но не сразу понимаю, кто именно стоит на пороге.

— Что случилось? — спрашивает Дамир.

— Что ты тут делаешь? Не до тебя. Пожалуйста, только не сейчас.

Слезы еще больше начинают жечь глаза. Обжигать самую душу. Бывший муж хочет что-то сказать, но я захлопываю дверь, вот только он вовремя успевает подставить ногу в проем.

— Что с тобой?

Он хватает меня за плечи, а у меня сердце сжимается еще больше, когда слышу приступ кашля.

— Уходи!

Выкрикиваю и возвращаюсь на кухню за водой. Утираю слезы тыльной стороной ладони и поднимаюсь в комнату дочери.

— Давай, детка. Нужно выпить.

Усаживаю ее, но неожиданно Диана начинает задыхаться прямо у меня на руках. Прижимаю ее к себе, не понимая, что именно происходит. Сажаю ее, но девочке становится только хуже.

Неожиданно, Дамир резко выхватывает ее у меня и уносит в ванную, где вовсю пущен кипяток. Он подносит ее прямо над ванную и держит, пока дочка полностью не успокаивается, а затем и вовсе не прижимается к нему. Он бережно несет ее обратно и укладывает в кровать. Укрывает одеялом, а она зажмуривает глазки и проваливается в сон.

Эта картина окончательно выбивает из равновесия. Рукава его рубашки загнуты, а сам он сильно вспотел. Но, несмотря на это, он набирает кому-то. Совсем не различаю голоса. Понимаю только, что он просит незнакомого мужчину срочно приехать. Называет адрес, а затем поворачивается ко мне.

— Сейчас приедет один из лучших педиатров города. Все будет хорошо.

Последняя фраза окончательно рушит меня. Ноги становятся ватными, и я скатываюсь по стене, но сильные руки успевают меня задержать.

— Может, тебе тоже вызвать врача?

Сейчас не готова трезво оценивать ситуацию, но я почти уверена в том, что Дамир реально волнуется.

— Нет. Мне ничего не нужно, — с дрожью в голосе произношу.

— Оно и видно.

Хмурю брови, а он поднимает меня на руки и несет вниз. Укладывает на диван в гостиной, а сам скрывается на кухне.

Что это было? Почему он так ведет себя?

Наблюдаю, как Дамир хозяйничает в моем доме. Приносит мне стакан воды и присаживается рядом. Начинает растирать мои холодные руки.

— Зачем ты все это делаешь?

— Мне нужна здоровая женщина, которая сможет выносить моего наследника.

Вспыхиваю негодованием от подобного. Целый океан чувств и эмоций бушует сейчас во мне. Хочется вопить от несправедливости. Я уже родила ему. Родила наследницу. Он все это время кутил и веселился. Не видел ее первого шага. Не слышал ее первого слова. Первых слезинок и первого звонкого смеха. Всегда твердил о сыне, которого хотел воспитать под себя. Еще в браке сказал, что выгонит на аборт, если на УЗИ покажут девочку. Наверное, именно эти слова заставили меня молчать и скрывать правду все это время. Я даже уезжала из города на время беременности. А когда вернулась с Дианой, то на экранах бывший муж мелькал с очередной моделью. В интервью рассказывал о неудавшемся браке со мной, об ошибке молодости, но ни слова об изменах и угрозах. Лицемер.