Татьяна Михайловна приходит ровно в девять. Женщину мы вызываем редко. Обычно с Дианой сижу я или отец. Сегодня не могу взять с собой. Дочка болеет, таскать ее по городу точно не вариант. Достаточно вчерашнего пребывания в больнице.

Рассказав все об отце и объяснив, какие именно лекарства должна принять Диана, покидаю дом.

День начинается хорошо. Мне уже поступило три звонка о покупке машины. Двое потенциальных покупателей придут на просмотр вечером. В офисе закрываю дела и сразу еду на собеседование. И вот тут ждал облом.

Начальник сразу стал делать намеки и распускать руки. Реакция была незамедлительной. Я ударила его папкой, которую держала в руке.

Домой приезжаю злющей. Риэлтор молчит, а лечащий врач прислал три сообщения и один раз позвонил.

Сбрасываю каблуки, открываю взору кровянистую мозоль.

Почему беда никогда не приходит одна?

Иду в гостинную, откуда раздается звонкий голос моей девочки. Ох, и болтушка она.

— А это дядя Малк. Он часто плиходит и иглает со мной. Еще плиносит вкусные конфеты.

Начинаю улыбаться, но едва вхожу в комнату, как липкое предчувствие охватывает меня. Пот выступает на лбу, а в горле пересыхает.

— Мама! — вскрикивает Диана и бежит ко мне. Хватаю ее и поднимаю на руки, крепко сжав в объятия. — Ты велнулась. Я скучала.

— Я тоже, милая. Очень.

Стараюсь не поддаваться волнению, но с каждым взглядом бывшего мужа делать это становится очень и очень сложно.

— Что ты тут делаешь? — спрашиваю я, отворачивая голову дочери от него. Глупо, но все происходит на инстинктах.

— Вчера не пригласила на ужин, вот я пришел сегодня.

— Мы не ужинаем.

— Без Марка?

Его вопрос оставляю без ответа. Диана всегда была активным и коммуникабельным ребенком, но она не могла вот так запросто все рассказать незнакомцу.

— Диана, где Татьяна Михайловна?

— Я отпустил ее десять минут назад, — произносит мужчина, а я с ужасом осознаю, что все это время впускала в дом предательницу.

— Поиграй в комнате, пока взрослые поговорят, — опускаю дочку на пол, поправляя розовую футболку.

— Холосо.

Малышка отвечает и убегает к кукольному домику. Убедившись, что она занята, перевожу взгляд на Дамира.

Он самодовольно улыбается, все это время внимательно наблюдая за мной. Мне, как и раньше, хочется врезать по его идеальному лицу.

Прохожу на кухню и ставлю чайник.

— Чего тебе?

— Фу, как грубо! Всегда так с гостями?

— У меня нет времени и еще меньше желания видеть тебя. Либо ты начинаешь говорить, зачем пришел, либо уходи. Ко мне сейчас должны прийти.

— Пф-ф-ф, — тянет мужчина. — Кто? Тот простак?

— Не твое дело!

— Не заметил серьезности в отношениях.

— Ты что, следишь за мной?

— Чей это ребенок, Лера? — игнорируя мой вопрос, задает свой.

— Мой!

— Хорошо. Спрошу по-другому. Кто ее отец?

— Прочерк.

— Значит, Марк?

Дыхание перехватывает. В легких начинает жечь. Она ведь его точная копия. Как мог не заметить? Или отрицает сам факт появления в его жизни дочери? Становится больно. Словно внутренности кипятком обожгли. Неожиданно Дамир начинает расплываться, и я понимаю, что слёзы сами по себе начинают ползти по щекам.

Отворачиваюсь, пытаясь скрыть следы слабости.

Что же такое? Мне бы радоваться, а я плачу.

Неожиданно его руки касаются моей талии. Возмущенно хочу сбросить его горячие ладони, которые обжигают тело сквозь ткань платья.

— Пусти!

Он смеется и разворачивает меня к себе. Упираюсь ладонью в его грудь в попытке оттолкнуть мужчину. Стук его сердца ощущаю слишком четко. Даже замираю на мгновение. Сейчас оно бьется так же быстро, как и мое.

— Отпусти меня!