Одной рукой он железной хваткой продолжал меня удерживать за талию, а второй коснулся моей шеи. Горячие пальцы меня словно обожгли, дыхание участилось, и тело с трепетом предательски отреагировало на прикосновение. Он провел подушечками пальцев по коже пристально наблюдая за мной, и сам дышал как после марафона. Наше дыхание перемешалось.

Острый взгляд глаза в глаза.

Я помнила эти пальцы и какими неуемными они бывают…

Чёрт, о чем я думаю?

– Забыла, говоришь? – его голос стал тише с рычащими нотками.

На заостренных скулах ходили желваки.

– А я не забыл. Ничего не забыл, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

Данил неожиданно наклонился, провел кончиком носа по шее и шумно вдохнул.

Тело мгновенно покрылось мурашками, нагло предавая меня от этой близости.

– Данил, отойди от меня, – хрипло сказала я, но мой голос прозвучал почти жалобно.

– Какая же ты охуенная, Лиз, я так скучаю по тебе, – проворковал он, но его голос был пропитан болью и горечью.

– Данил, ты плохо слышишь?

– Он лучше меня? – внезапно спросил бывший и посмотрел в глаза. – Ты так же ярко кончаешь от его ласк?

– Тебя это не касается! – рыкнула я, пытаясь вырваться, но куда там, тут грузовик в помощь нужен.

– А ты изменилась, – окинув меня придирчивым взглядом, тихо протянул он, – стала такой аппетитной, дерзкой, самостоятельной. Без меня, значит, справилась?

– Справилась, и дальше планирую справляться, понял?

– Принципиальная, значит? А я вот беспринципный. Ты моя, Лиз, была и будешь, поняла? – с нотками угрозы прошептал он.

Я не поверила ушам.

Да что он себе позволяет?

– Мы разведены, – уже тверже ответила я, не понимая к чему он ведет.

– Да плевать я хотел на формальности, есть я и ты, – отрезал он.

– Вот именно! Есть я и ты. По отдельности. Отпусти, или я закричу!

– Если тебе не терпится покричать, поехали домой? – с вызовом спросил он, и я округлила глаза.

– Куда?

– Домой, – повторил он и добавил: – К нам.

– Данил, ты бредишь? Ноги моей там не будет, это твой дом, не мой.

Взгляд бывшего полыхал желанием, искры летели в разные стороны, рискуя разжечь во мне давно забытый огонь.

Сердце в груди билось так сильно, что вот-вот вырвется.

Он быстро окинул взглядом помещение и криво усмехнулся:

– В подсобках мы с тобой еще не трахались…

– И не мечтай, – с рыком перебила я. – Убери от меня свои руки!

Он смотрел на меня, и в его взгляде бушевал ураган чувств: злость, страсть, отчаяние. Мгновение казалось бесконечно долгим, воздух между нами был словно наэлектризован. Внутри всё дрожало от напряжения, будто мы стояли на грани чего-то непоправимого.

А потом он прикрыл глаза, шумно выдохнул и опустил голову.

– Ладно, – его голос стал немного тише, почти хриплым. – Но мы ещё не закончили, Лиза. Я не позволю тебе вот так уйти.

Подушечки его пальцев скользнули по моему предплечью, обдавая жаром.

Он разжал вторую руку, отошел, и я наконец смогла сделать шаг в сторону двери, хоть ноги едва слушались меня.

Слишком много эмоций, слишком много воспоминаний.

Я поймала его взгляд, полыхающий обещанием продолжения, и это обещание заставило моё сердце сжаться в болезненном предчувствии.

Мы ещё не закончили.

Я вышла из темной комнаты, и яркое освещение резануло глаза. Я нервно поправила платье, стараясь восстановить дыхание. Сердце всё ещё колотилось, и я никак не могла избавиться от внутреннего жара, пронзившего меня после тесной встречи с ним.

Быстрым шагом я вернулась, обвела взглядом зал и нашла Оскара. Он стоял у барной стойки, общаясь с кем-то из учредителей, но, заметив меня, сразу прервал разговор и направился ко мне.