– По-омощь… Ладно, погуляй минут пятнадцать, я сменщика вызову. Мне как раз перерыв на чай положен. Вон, кафе напротив, съешь там мороженое, оно у них высший класс, особенно лимонное.

И отвернулся, встречая высадившуюся из экипажа старуху в чёрных кружевах.

Мороженое и вправду оказалось отличное, девушка за стойкой была чудо как хороша, и Никонов совсем неплохо провёл время. Ровно через четверть часа Никодим Николаевич вошёл в кафе и сел к нему за столик. Судя по всему, его неплохо здесь знали, поскольку без всякого заказа принесли чай, липовый мёд и пару пышных ватрушек. Глеб честно помалкивал, пока Лис пил чай и поглощал булки, и дождался вопроса:

– Ну, чем могу служить?

– Антон Генрихович Майер.

Сидящий напротив поморщился.

– Знаю такого. Зачем тебе?

«Раз меня к нему послал Бахтин, значит, можно рассказывать всё, иначе какой смысл?» – быстро подумал инспектор и будто с моста прыгнул в холодную воду.

– Жену его, Ангелину, сегодня обнаружили мёртвой. Скорее всего, убийство, похоже на отравление. А господина Майера отыскать не можем, словно прячется.

– Вот как? И давно ищете?

– С двух часов дня.

– А сейчас… – Лис глянул на часы. – Начало шестого. Проверь ещё раз, не приходил он домой?

Глеб связался по коммуникатору с коллегой, заканчивавшим обыск в квартире Майеров, спросил и покачал головой, отключая связь.

– Нет. Не приходил ни он сам, ни прислуга, никто вообще.

– Значит, он в клубе, – уверенно сказал швейцар.

– Поясните, пожалуйста, Никодим Николаевич!

– Антоша любит пообедать пораньше и поплотнее, а после обеда пару часов поспать. Раз дома не появлялся, значит, в клубе.

– А может, у любовницы?

– Он у своих дамочек не спит никогда. Точно тебе говорю – клуб. А поскольку из «Декарта» и «Солюса» его попёрли, – это слово Ни-Ни произнёс с особым вкусом, – значит, он в «Емелинском». Тверской бульвар, дом восемнадцать, во дворе. Таблички там нет, найдёшь выкрашенную в тёмно-зелёный цвет дверь с силуэтом щуки, швейцара зовут Аким. Передашь от меня привет.

– Никодим Николаевич, – решился спросить Глеб. – А если бы я просто так туда пришёл, без привета?

– Ну и пришёл бы, тебе б никто и слова не сказал. Впустят, всё покажут, а Антона ты не найдёшь нипочём. Ладно, тебе работать, и мне работать. Сергею Иванычу привет.

Конечно, рабочий день у инспектора подходил к концу, и он мог бы отправиться домой.

Но, во-первых, был он до невозможности упрям, и если уж решил господина Майера отыскать, то с пути этого сойти не мог. Тем более что от «Савоя» до Тверского бульвара совсем недалеко. Во-вторых, некоторое сочувствие к вдовцу он испытывал: тот и знать не знает, что дома его уже никто не ждёт, кроме следов тщательного обыска и повестки, предписывающей незамедлительно связаться с городской стражей. Ну и, наконец, в-третьих, ему было ужасно любопытно посмотреть на один из этих клубов, созданных по бритвальдскому образцу и ставших чрезвычайно модными среди нетяжело работающих мужчин.

Тверской бульвар.

Двор дома номер восемнадцать.

Дверь. И в самом деле, очень зелёная и с бронзовым щучьим силуэтом.

На стук открыл подслеповато щурящийся, будто спросонья, невысокий мужчина с кожей то ли тёмной от природы, то ли сожженной жестоким солнцем где-то под иными небесами.

– Вам кого? – спросил он без лишней вежливости.

– Старший инспектор городской стражи Никонов, – представился Глеб по всей форме. – Разыскиваю господина Майера.

– Нет здесь таких, – буркнул темнокожий, но дверь закрывать не стал, будто ждал чего-то.

– Вы Аким? Вам привет от Никодима Николаевича, – со вздохом сознался инспектор.