А я тоже хороша, поверила так сказу, но...

Нет, ну кто бы отказался вот так легко в Шелестящем лесу побывать?! Здесь и природа нетронутая, и древние города остались. А горы!.. Какие тут горы! Они будто подпорки для неба, облака лежат на вершинах. Причем ландшафт острова в этой части круто менялся — были и провалы без дна, где было едва слышно текущую внизу реку, а были почти вертикальные скалы, по таким взбираться я бы без кучи страховок и хорошего проверенного напарника даже и не вздумала бы. 

И везде лес — то высоченные голые стволы с шапкой листвы где-то у макушки, то заросли толстого тростника, а то и вовсе про поросло курчавым мхом и травой с крупными мясистыми листьями и длинными усиками с завязями… 

Да-да, пока я добиралась сюда, в Атарию, я изучила туристические брошюры от корки до корки, то есть до сведений о тираже и месте печати!

— А вы согласились, я понимаю, — кивнул он, как бы приняв к сведению. Настроение мое такое невероятно радостное и восторженное давно скатилось к нулю.

— Знаете, раз мы поняли друг друга, то можно я переоденусь и пойду? Сейчас уже, наверное, почти вечер, — в окнах было плохо видно, что там снаружи, но солнечный свет был с явным оранжевым оттенком, а значит, закат приближался. — Нас всех сюда привезли и, наверное, уже собирают увозить обратно. О ночевке ничего не было сказано. Фаэтон должен стоять где-то у ворот в город…

— Не повезет вас никто обратно сегодня, — мотнул головой Абель.

— Это вы мне сейчас угрожаете, что ли? — напряглась я, вдруг после отказа от той Верины он захочет от меня что-то требовать! Я даже кулаки сжала. Да, в платье особо не повоюешь, но с чего-то надо было начинать.

— Так, подождите, я неправильно выразился, — он выставил ладонь перед собой, как бы отсекая свою предыдущую реплику, оглянулся, в два счет пододвинул к кровати большущее кресло и сел. — Вы только не волнуйтесь…

— Это странно звучит от человека в маске, — буркнула я, чувствуя, как начинаю волноваться. 

— Совсем забыл, — он вздохнул и снял с лица маску. Лучше бы не снимал. Черты лица были совсем непривычные как для атарийцев, так и для моих родных мест. Откуда его такого завезли вообще? Так что я не нашла ничего лучше, чем ляпнуть:

— А почему у вас такая светлая кожа? Отбеливаете? И волосы...

— Да-да, почему у тебя такие большие глаза, уши и зубы, — фыркнул он в ответ и покачал головой: — Честно, что вы хотите услышать? Какое досталось от родителей, такое все и есть. Я же не спрашиваю, зачем вам веснушки.

— Верно, — я кивнула. Напряжение между нами немного снизилось, хотя это не отменяло того, что я ни шрада не понимала. — Так почему мне уехать нельзя? Вы меня удерживать будете? Вы понимаете, что это незаконно?

— Да можно уехать! Но сегодня совсем никак, праздник, завтра к вечеру только фаэтон вернется, — попытался убедить меня Абель, но что-то не слышала я в его голосе уверенности. Как-то подозрительно дернулся его голос под конец фразы.

— Почему завтра? У меня тур, экскурсии оплаченные, понимаете?!

Я не успела выразить свое возмущение, только заветные слова вспомнила «я буду жаловаться вашему начальству и плохие отзывы оставлю в гостевой книге», как вокруг начало происходить странное. Хотя куда уж страннее?!

Сначала я почувствовал мелкую вибрацию. Что-то стало со зрением, будто щедрой рукой добавили всему вокруг четкий черный контур. Глаза Абеля по-настоящему таинственно замерцали. Солнечный закатный свет изогнулся, его направление и вовсе поменялось, как если бы все лучи были направлены в разные стороны! А кое-где даже узоры были из света, что вообще никак невозможно было, учитывая что до этого свет чинными ровными полосами ложился на пол.