По возвращении в Англию нас ожидала еще одна перемена в жизни. Мы встретили Рождество в Сент-Олбансе и вернулись в Кембридж на улицу Литл-Сент-Мэри, но не в дом номер одиннадцать, а в дом номер шесть. Неустанная ревнительница наших интересов Тельма Тэтчер позвонила по телефону отсутствующей владелице дома, некой миссис Тюлон-Портер («весьма странная особа, дорогие мои»), и внушила ей, что абсолютно бесчеловечно оставлять дом пустовать в виду «отчаянной нехватки жилья для молодежи». Миссис Тюлон-Портер настолько прониклась серьезностью ситуации, что приехала первым же автобусом из Шефтсбери в Кембридж. Несмотря на подозрения в странности, она была прекрасно устроена в доме Тэтчеров на время, пока приводила в порядок собственную пустующую недвижимость.

Миссис Тюлон-Портер оказалась маленькой сухой старушкой с седыми волосами. В девичестве фройляйн Тюлон, она приехала в Англию в 1920-х, купила дом номер шесть по Литл-Сент-Мэри и впоследствии вышла замуж за своего соседа, покойного мистера Портера. Их объединяла страсть к истории фольклора; они были тесно связаны с Кембриджским фольклорным музеем, что, видимо, вызывало у миссис Тэтчер подозрение об их причастности к оккультным наукам. В доме многое свидетельствовало об их общем увлечении: англосаксонский рунический камень, встроенный в камин, вероятно, когда-то находился на церковном дворе; козырек двери, выполненный из цельного среза вяза; деревянный обод старинного колеса был переделан в тяжелую кривую табуретку, а дубовый форейторский ящик восемнадцатого века, закрепленный на стене, использовался в качестве маленького комода.

Нам миссис Тюлон-Портер показалась достаточно безобидной – возможно, потому, что она уже была вымуштрована своей гостеприимной соседкой из дома под номером девять, – но ее дом, несмотря на странные аксессуары и идеальное расположение, поразил нас своей мрачностью и заброшенностью: в нем пахло гнилью, а стены, казалось, были вымазаны диккенсовской сажей. Фасад из красного кирпича и наружная штукатурка свидетельствовали о реставрации времен эдвардианской эпохи[55], в то время как гостиные на всех трех этажах не ремонтировались с XVIII века – они были бы очаровательны, если бы не грязь, накопившаяся за это время. Ступеньки двух лестничных пролетов, хоть и узкие и крутые, в то же время не являлись непреодолимым препятствием. Задняя стена дома, выходящая на запущенный дворик, окруженный другими домами и огороженный высокой стеной, находилась на грани разрушения, потому что фундамент в этом месте был настолько расшатан, что пол кухни и, соответственно, потолок кухни и пол ванной комнаты на втором этаже просели под опасным углом. Миссис Тюлон-Портер ничуть не обеспокоили все эти детали. Согласно табличке на внешней стене, этот выдающийся образчик архитектуры был спроектирован Джоном Кларком в 1770 году.

Потребовалась изрядная доля воображения и лишенный сантиментов подход миссис Тэтчер, чтобы убедить нас в том, что это и есть дом нашей мечты. Действительно, его расположение было идеальным. Из комнат, выходящих окнами на фасад, открывался отличный вид на церковный дворик и газовый фонарь, который даже зимой выглядел очень поэтично. Хотя пропорции первого этажа пострадали из-за того, что ступени лестницы дома номер пять упирались в общую стену, двух спален было для нас вполне достаточно. «Дорогие мои, все, что ему нужно, – это слой краски. Вы увидите – слой краски творит чудеса», – авторитетно заявила Тельма Тэтчер, не привыкшая к тому, чтобы ее великие планы расстраивались из-за пустяков.