Короче говоря, мы постоянно множимся, клонируемся. И все эти клоны – мы, но ни один из них не является нами на 100 %.
Это всегда какие-то проценты от нас – десять, двадцать, пять. В сущности, все это естественно. Однако печально, потому что как-то глупо – жить частями. И обидно, потому что нас нет целиком.
В этой упомянутой книге я рассказал о том, как эти роли могут стать способами манипуляции другими людьми. А в другой книге – «С неврозом по жизни» – я целый раздел уделил «невротическим стилям жизни» – это когда такие роли становятся средством, если так можно выразиться, самоманипуляции (когда мы манипулируем с помощью такой роли самими собой).
О чем же сейчас пойдет речь? О том, кто стоит за всеми этими ролями. Нас никто и никогда не учил быть самими собой, причем по очень простой причине: никто не знает, как это сделать. Никто не знает, как научить человека быть самим собой – он всегда особенный и тайна за семью печатями. Да и положа руку на сердце, никто в этом обучении (кроме нас самих, разумеется) не заинтересован. Обществу мы нужны стандартными, а не индивидуальными – так проще, так мы укладываемся в «единую тарифную сетку».
Нас можно научить быть «ребенком» своих родителей, а также «родителем», «мужем», «женой». Нас можно научить быть «учеником» в отношении учителей. Нас можно научить быть «врачом», «пациентом»… Для каждой из этих ролей придуманы свои инструкции, кодексы, нормативы, тактико-технические данные и руководства по эксплуатации. Наш репертуар огромен: в нас есть роли «пассажира» трамвая, «покупателя» в магазине, роль «жильца», роль «специалиста», роль «дилетанта» и еще бог знает какие роли.
Вы встречаетесь со своими родителями в отчем доме и ощущаете себя «ребенком». Вы говорите: «Да, мама, конечно, мама», «Хорошо, папа, как ты скажешь». Потом вы приходите в свой дом, а у вас там свой балбес шестнадцати лет. И вы говорите ему: «Пойди туда!», «Сделай то!», «Сколько можно тебе повторять!». А он в ответ: «Да, мама, конечно, папа» и т. д. Меняется антураж, суть остается та же самая. Точно так же вы приходите на работу, вы начальник или подчиненный, вы встречаетесь со своими одноклассниками или однокурсниками. Если преуспели в жизни больше, вы или расточаете благополучие, или изыскиваете возможность помочь старым приятелям. Если они (кто-то из них) преуспели больше вашего, вы или заискиваете, или делаете вид, что вам на все наплевать. Наконец, вы оказываетесь в своем садоводстве. Если вы председатель тамошнего совета, то распоряжаетесь, если нет – просите. Тут вы ходили пафосно, как надутый тюфяк, распираемый от собственной значимости, – вы «начальник»; а тут – на цыпочках: «Извините, можно вас побеспокоить?» – вы «проситель»…
Всему этому нас можно научить и всему этому нас учат. Но научить нас быть самими собой невозможно. И в тот момент, когда мы понимаем это, все становится на свои места, все оказывается просто и понятно. Мы не будем самими собой до тех пор, пока сами не научимся, пока сами себя не сделаем.
Некоторые из нас, впрочем, хорошо понимают, что каждая из таких социальных ролей – чистой воды спектакль: «Весь мир театр, люди в нем – актеры». Но достаточно ли этого понимания, чтобы быть самим собой? Судя по всему – нет, поскольку такое понимание никчемности своих социальных ролей приводит к отработке ролей другого рода.
Просмотрите, для примера, роль «обиженного» – это целая пьеса. Роль «оскорбленного» или «униженного» – это настоящая драма! Роль «сердитого» или «сообщающего о собственном негодовании» – это телевизионный спектакль. А еще есть роли «непонятого», «отвергнутого», «обманутого», «огорченного», «виноватого», «стыдящегося», «испуганного», «зависимого», даже «свободного» («А мне все нипочем!»), а иногда, вы не поверите, «счастливого» («Жизнь удалась!»).