– Дело в том, что отец оказался в неоплатном долгу перед тем, кто стал моим супругом. Знаю, что не должна бы об этом говорить, но почему-то испытываю к вам особое доверие. У вас доброе лицо.

– Не беспокойтесь, я умею хранить секреты, – усмехнулся Медичи. – Итак, мое лицо кажется вам добрым? Ни меня, ни моего брата не называют красавцами, а вот моих детей считают очень красивыми. В частности, так думает их мать. Надо сказать, никто из них на меня не похож.

– Об этом мне ничего не известно, синьор, – призналась Бьянка. – До вчерашнего дня я вела очень уединенную жизнь. Муж говорит, что тоже намерен держать меня под замком: город таит большую опасность.

– Трудно осуждать Ровере за желание не отпускать вас от себя, дорогая. Он прав. Флоренция великолепна, но действительно скрывает массу неприятных неожиданностей. Впрочем, подозреваю, что мир сам к вам придет. – Медичи неожиданно протянул руку и дотронулся до ожерелья.

– Я коллекционирую редкие и красивые вещи. Ваше колье изумительно. Это подарок?

– Свадебный подарок супруга, – подтвердила Бьянка.

– Аквамарины безупречно гармонируют с глазами. Удивительно, как ему удалось отыскать столь редкие камни, – заметил Медичи. – На его месте я приказал бы обработать их более деликатно, и все же украшение потрясающее. Да и носите вы его абсолютно правильно.

– Колье выглядит вульгарно, – не успев сдержаться, возразила Бьянка.

Лоренцо рассмеялся.

– Да, так оно и есть, но никогда не говорите об этом мужу. Уверен, что он приложил огромные усилия, чтобы раздобыть сокровище.

Когда вечер подошел к концу, Ровере явился в покои жены, чтобы сказать, что чрезвычайно доволен тем прекрасным впечатлением, которое Бьянка произвела на гостей и особенно на Лоренцо Медичи.

– Этой семье все завидуют, но они будут властвовать в городе столько, сколько пожелают. Помни об этом, жена. Благосклонность Медичи – огромное достояние.

– Рада, что сумела вам угодить, Себастиано, – ответила Бьянка.

– Через час приходи в мою спальню, – распорядился Ровере и ушел.

– Пресвятая Дева! – воскликнула молодая супруга, как только дверь закрылась. – А я-то надеялась, что сегодня не понадоблюсь.

– Вы провели с мужем почти всю брачную ночь, – заметила Агата. – Его страсть вам понравилась?

– Вел себя, как настоящее чудовище! – Бьянка вздрогнула. – Как, по-твоему, мама придет завтра? Очень хочу с ней поговорить.

– Возможно, – неопределенно ответила горничная и протянула госпоже кубок с вином, чтобы успокоить нервы. Первые ночи с мужчиной всегда трудны, особенно для девушки, воспитанной в такой строгости, в какой держали дочерей в семье Пьетро д’Анджело. Со временем Бьянка привыкнет к ласкам мужа. Не исключено даже, что научится находить в них радость. Многим женщинам это удается.

Когда условленный час прошел, Агата проводила молодую хозяйку в покои супруга, а там ее встретил Гвидо и отвел в спальню.

Едва войдя, Бьянка замерла в изумлении: на кровати лежала обнаженная женщина. Кто это? Любовница? Куртизанка? Она повернулась, чтобы немедленно уйти, однако резкий окрик ее остановил.

– Сними пеньюар и подойди ко мне, – приказал муж. Абсолютно голый, он стоял возле ярко пылающего камина.

Бьянка послушно стряхнула с плеч легкое одеяние и с опаской приблизилась.

– Кто эта женщина, Себастиано?

– Ее зовут Нудара, и она моя рабыня, – последовал ответ.

– Не знала, что вы держите в доме рабов. Моя семья рабов не имеет. Это жестоко, – покачала головой Бьянка.

– Рабы – обязательная принадлежность моего хозяйства, – сердито возразил Ровере. – Не тебе рассуждать о том, как я их использую. Нудара умеет доставлять мне удовольствие.