– Выйду ночью в поле с конем – мягким, глубоким голосом запел Миша. Он пел очень красивым, глубоким голосом, который так не вязался с его внешностью, что казалось, что поет не он. С каждой строчкой текста, Миша добавлял в голос силы и песня лилась, как река. Бойцы вокруг притихли и молча курили, слушая песню.

– Ночкой темной тихо пойдем. – пел Миша. – Мы пойдем с конем по полю вдвоем, Мы пойдем с конем по полю вдвоем.

Со второго куплета, Мише стали подпевать бойцы и постепенно, над пустыней лился широкий хор мужских голосов. Лица бойцов стали задумчиво-печальными, они почти не мигая, смотрели в пламя костра, словно там, в глубине пламени, их взгляды встречались, не давая костру погаснуть. Девчонки тоже вплели свои голоса в общий хор. Песня лилась над пустыней, отражаясь от полуразбитых стен построек и было немного странно слышать эту русскую песню здесь, в пустыне, под чужими звездами и чужим небом.

На некотором расстоянии от лагеря, сидели местные жители и слушали, как эти непонятные для них люди, пели на незнакомом языке что-то очень величественное и красивое. И когда песня подходила к концу и хор с каким-то особым воодушевлением запел «Я влюблен в тебя, Россия, влюблен», местные, услышав знакомое слово, поняли, что эти смелые воины поют о своей далекой и загадочной Родине.

Песня закончилась, но бойцы молча стояли, словно боясь спугнуть висящее в прохладном пустынном воздухе эхо от последних строчек песни.

Все захлопали, Миша встал со своего ящика и поклонился.

– Эта песня прозвучала для наших красавиц – сказал он. – А особенно, для Маши!

Бойцы захлопали еще громче, засвистели, кто-то крикнул «Цыган, бис!»

Но на центр круга вышел Сергей. Все притихли. И в этой тишине, из палатки донесся Машкин голос:

– Миша, спасибо тебе! Я оценила! Все засмеялись. Сергей подождал, пока стихнет смех и сказал:

– Так, товарищи бойцы, всем отбой! Завтра подъем будет в полшестого, а в семь выдвигаемся! Девчонки, будите Марью и идем ко мне в палатку! Чалый, ты тоже подходи! Будем думу думать, как завтра бармалеев со свету изводить!

Машку пришлось будить довольно долго. Ее совсем разморило после виски и после прогулки с Василием, она долго не хотела вставать, обзывая девчонок заразами и сучками. Наконец, она встала с кровати, пригладила свою шевелюру ладонями.

– Я красивенькая? – спросила она у стоящей рядом Инги.

– Ты прекрасна! – ответила Инга – Давай, Красная, чайку попей и пошли на совещание! Калуга всех собирает! Завтра выход! Ты до утра очухаешься?

– Конечно очухаюсь! – Машка тряхнула волосами и поморщилась. – Надеюсь, во всяком случае.

– Ты мне давай без надеюсь! – сказала Инга – Мне все нужны свежими, бодрыми и веселыми!

– Веселых у нас только двое! – возразила Машка – Это Витек и Серега! А остальные, уж извините – Машка изобразила что-то вроде книксена, чуть не завалившись на бок – Это Снежная, Красная и Алова-зараза!

– Пойдет! – сказала Инга – Вполне неплохой набор! Так вот, Красная в этом наборе мне нужна свежая и при памяти! Справишься?

– Яволь, майне кляйне пупхен! – отчеканила Машка.

– Ладно, пупхен, ложись спи! – снисходительно сказала Инга – Я тебе завтра расскажу все! Но чтоб с утра – как новенькая у меня была!

– Ну вот сразу бы так! – сказала Машка. – А то будют, шумят, почем зря! Чистый дурдом, прости господи, душу мою грешную! – и Машка повалилась на кровать, тут же отвернувшись к стене.

– Ладно, девки, пойдем без Красной – сказала Инга и девчонки пошли к палатке Сергея.

В палатке была вся группа майора Чалого – человек двадцать. Бойцы сидели на скамейках вдоль стен.