Внизу, на раскаленном кирпиче площади Гордости, между пирамидой и казармами евнухов, Дени сказала старику:

– Белобородый, мне нужны твои советы, и ты не должен бояться высказывать свое мнение… пока мы одни. Но никогда не спорь со мной при посторонних, ты понял?

– Да, ваше величество, – с несчастным видом ответил он.

– Я не ребенок. Я королева.

– Даже королевы могут заблуждаться. Астопорцы обманули вас, ваше величество. Дракон стоит дороже любого войска. Эйегон доказал это триста лет назад на Огненном Поле.

– Я знаю, что Эйегон доказал это, и сама намерена кое-что доказать. – И Дени обратилась к девочке-рабыне, покорно стоящей рядом с ее носилками: – Есть у тебя имя или ты каждый день вытаскиваешь из бочонка новое?

– Это правило существует только для Безупречных. – Тут до девочки дошло, что Дени задала ей свой вопрос на валирийском, и она округлила глаза. – О-о.

– Тебя зовут «о»?

– Нет, ваше величество, простите недостойной это восклицание. Вашу рабу зовут Миссандея…

– Миссандея больше не раба. С этого мгновения я отпускаю тебя на волю. Садись в носилки, мне нужно поговорить с тобой. – Ракхаро помог им сесть, и Дени задернула занавески от пыли и зноя. – Если ты захочешь остаться со мной, то будешь моей служанкой, и я попрошу тебя переводить для меня, как ты делала это для Кразниса. Но ты можешь отказаться от службы у меня, если у тебя есть родители, к которым ты хотела бы вернуться.

– Раба останется. Ей… мне… некуда идти. Эта не… я охотно буду служить вам.

– Я могу дать тебе свободу, но не безопасность, – предупредила Дени. – Мне надо пересечь полмира и выиграть войну. Со мной ты можешь испытать голод и болезни. Тебя могут убить.

– Валор моргулис, – на высоком валирийском сказала Миссандея.

– Это верно, все люди смертны – но нам еще рано умирать. – Дени откинулась на подушки и взяла девочку за руку. – Эти Безупречные в самом деле не знают страха?

– Да, ваше величество.

– Помни, что теперь ты служишь мне. Правда ли, что они не чувствуют боли?

– Вино мужества убивает в них способность чувствовать. Когда им приходит время убить своих младенцев, они пьют его уже много лет.

– И они в самом деле так послушны?

– Послушание – это все, что они знают. Если вы прикажете им не дышать, им это будет легче, чем не послушаться.

– А когда они станут не нужны мне?

– Простите, ваше величество?

– Когда я выиграю свою войну и займу отцовский трон, мои рыцари вложат мечи в ножны и вернутся в свои замки, к своим женам, детям и матерям… к своей жизни. Но у евнухов своей жизни нет. Что я буду делать с восемью тысячами евнухов, когда мне не нужно больше будет сражаться?

– Из Безупречных получаются отличные стражники, ваше величество. Притом вам нетрудно будет найти покупателя на столь отборных, закаленных в боях солдат.

– Говорят, что в Вестеросе людьми не торгуют.

– Но Безупречные не люди, с позволения вашего величества.

– И если я все-таки продам их, где уверенность, что их не используют против меня? Они ведь способны на это? Сражаться против меня, причинить мне зло?

– Если их хозяин прикажет. Они не задают вопросов, ваше величество. Тех, кто склонен их задавать, убивают при обучении. Они повинуются. Когда… когда они перестанут быть нужны вашему величеству, вы можете приказать им упасть на свои мечи.

– И они даже это исполнят?

– Да, ваше величество, – тихо ответила Миссандея. Дени сжала ее руку.

– Но ты не хотела бы, чтобы я отдавала им такой приказ, верно? Почему?

– Ваша раба… я…

– Скажи мне.

Девочка опустила глаза.

– Трое из них были раньше моими братьями, ваше величество.