- Да ты щенок! – взревел Анатолий, в то время как я молча кивнул Кристине на машину, мол, садись. А ее папаше ответил:

- Знаете, щенки тоже разные бывают. Я вот бешеный, покусать могу.

В глубине души боялся, что попытаются остановить, отобрать запись. Но нет, видимо, хватило ума понять, что делать этого не стоит. Потому, усаживаясь за руль, мог от души насладиться перекошенной физиономией Анатолия. А вот муж этой самой Нины выглядел крайне мрачно. И что-то мне подсказывало: его не обрадовал факт того, что жена клянчила деньги.

Да уж, разворошили мы гнездо.

- Спасибо!

Тихий голос Кристины произвел успокаивающее воздействие. Словно я глотнул мятного теплого чая.

- Все хорошо?

Мы выехали из села, вслед нам смотрели все его жители. Как только камнями не кидались.

- Двадцать первый век, - горько проговорила Кристина, - и такое…Надеюсь, он все понял?

- Надеюсь, - ответил спокойно, - потому что в противном случае я свои угрозы выполню.

- Мне очень неловко, что я втянула тебя в это.

- Мне очень неловко говорить тебе «заткнись», но я это сделаю если ты продолжишь в том же духе.

- Поняла. Хорошо.

И улыбается так, что у меня сердце чуть не выпрыгнуло. Правда, взгляд у Кристины оказался так себе, не слишком веселый.

- Извини, - пробормотал, переводя взгляд на дорогу, - но как у такого мудака выросла такая дочь?

- Бунтарка я, - вздохнула Кристина, - прозвище детское такое. Когда у отца крыша конкретно поехала, то я начала с ним конфликтовать. Пару раз из дома сбегала, так как он брался за ремень. Едва исполнилось восемнадцать – поступила в университет, нашла подработку и выбила себе общежитие. Короче пять лет толком не спала. Ну а потом проработала год и вышла замуж.

Она каким-то нервным жестом заправила за ухо светло-каштановую прядь.

- Знаешь, я так рада была уехать далеко от родных. Эгоистка хренова. На маму обижалась, наверное, только по Лерке скучала. А теперь мне стыдно. Просто нереально стыдно. Всех бросила, а сама удрала.

- У каждого свой выбор, - осторожно заметил я.

Мы выехали за ворота, и на душе стало как-то легче. Все же атмосфера села незримо давила, угнетала. Что-то серое и мрачное лежало там. Возможно, у меня появилось такое чувство, потому что Анатолий вызвал далеко не радужные чувства.

- Кристина, - я заметил, что соседка сидит нахохлившаяся, - серьезно, глупо винить себя! Тебе сколько тогда было? Двадцать два-двадцать три?

- Все равно! Я там веселилась, работала на любимой работе, а они тут…

Все! С меня хватит! Я прекрасно знал, что о произошедшем сейчас сразу доложат Марку. Ну и плевать!

Остановил машину на обочине, одновременно отстегивая ремень безопасности. И просто притянул Кристину к себе. Сминая поцелуем такие мягкие и нежные губы, показывая, как сильно она мне нужна.

Сладкий привкус мяты ударил в голову, на миг затуманил сознание. Самым правильным сейчас казалось прижать Кристину к сиденью и стащить эту чертову одежду. Вместо этого сдержался неимоверным усилием воли.

А потом заметил, что она перестала отвечать на поцелуи. И закаменела под моими руками. Не отталкивала, но и не продолжала. Оторвался от припухших губ и увидел в ее глазах нечто странное.

- Опять, - вздохнула Кристина, - ты слишком хорошо целуешься, Тим. Но…

- Это из-за бывшего? – спросил хмуро.

Пальцы не желали от нее отцепляться, даже сквозь одежду чувствуя, насколько она теплая и нежная.

- Бывший не может влиять на мое настоящее, - покачала она головой.

- Это… - тут ощутил, как в голову ударила красная волна ревности, - это… из-за Марка?!