— О, ему было гораздо хуже. С ним работал не только я. Нужно отдать должное, твой отец хорошо держался, но еще никто не мог устоять перед моей магией.

Жара резко сменяется прохладным ветерком. Я вдыхаю полной грудью, но зря, потому что ветерок, тут же превращается в метель.

Ледяной воздух обжигает легкие, и я начинаю кашлять.

— Говори, как ты это сделала! — Кричит архимаг сквозь вьюгу, а я падаю лицом вперед. Опираюсь на руки.

Холод обволакивает, укрывает и уносит в свои ледяные объятия. Тело дрожит, и я не могу контролировать. Чувствую, что на меня накатывает слабость. Хочется закрыть глаза и уснуть.

— Твой отец в самом конце проговорился про артефакт… — голос архимистра теряется в метели, — Ты знала, что я ему помогал? Но он не ответил благодарностью, за что и поплатился. А расплачиваться тебе…

Я горько всхлипываю. Из последних сил пытаюсь подняться на руках, но снова падаю на ледяную поверхность.

Но тут ветер стихает, я приподнимаю голову и вижу перед собой носа идеально начищенных сапог, посмотреть выше сил не хватает.

— Я не знаю, — говорю из последних сил, — я не знаю откуда у меня эта магия.

У меня ощущение, будто я в болотной трясине. Меня затягивает в омут. Понимаю, что если скажу, то меня отпустят. Но я не могу. Не готова рассказать свой секрет.

Моя магия — это мой последний шанс на жизнь в этом мире, если и его отберут, то я останусь ни с чем. Буду влачить жалкое существование и тянуть свою семью. Я не скажу. Я не сдамся.

— Не знаю, — повторяю, будто пытаюсь убедить сама себя, — это произошло случайно.

— Ты сильнее своего отца, — говорит мужской голос, и я не сразу могу разобрать, кто это.

Чувствую, как сильные руки подхватывают меня и я стараюсь открыть глаза, терпкий аромат мускуса и амбры наполняет нос. Мне становится спокойнее.

Краем сознания понимаю, кто это, но не могу сопоставить почему мне спокойно в объятиях этого человека. Мне должно быть страшно.

Ректор Асдер крепче прижимает меня к себе. По телу растекается тепло, и я впервые за долгое время расслабляюсь полностью, чувствую себя защищенной. Нет, нельзя поддаваться на это.

— Вы монстры, — говорю слабым и тихим голосом.

Ректор молча несет меня дальше, а затем я чувствую, как он кладет меня на что-то мягкое. С трудом открываю глаза. Это диван, а комната, где мы оказались, похожа на кабинет. Вижу камин, несколько стеллажей с книгами и письменный стол.

— Вы тоже будете меня пытать? — спрашиваю я, но в ответ только слышу недовольное хмыканье.

Похоже, что ректор что-то ищет на полках за моей спиной, я слышу шуршание и брязканье бутылочек.

— Почему так долго? — рычит он.

От его недовольного голоса я снова напрягаюсь. Но выясняется, что для разнообразия в этот раз он недоволен не мной, а вошедшей служанкой.

Неожиданно на столик передо мной опускается поднос с чаем и закусками. Девушка в белоснежном фартуке с кротким взглядом разливает чай по чашкам дрожащими руками. Она заканчивает и быстро убегает.

— Даже служанку запугали, — говорю я, откидываясь на подушки дивана.

Убегать сил нет, да и смысл? Один из троих в любом случае меня найдет.

От этой мысли отчаяние стискивает грудь. Я почти смирилась, только маленький огонёк надежды, что найдется способ отвадить тёмных и начать нормальную жизнь, ещё остаётся.

Ректор садится рядом со мной, мягко помогает мне отодвинуться, чтобы он поместился со мной на диване. В его взгляде мелькает сочувствие, или же мне так только кажется. Нет, точно кажется. Тёмный и сочувствие? Несовместимые вещи.

Асдер добавляет в одну из чашек несколько капель какого-то зелья и протягивает мне: