Чувствую, что готова под землю провалиться от стыда.

- Откуда ты такая?

Опустив взгляд, молчу.

- Ладно, пока ты думаешь, глянем, что у тебя в рюкзаке.

Быстро взглянув на него, вижу, что Артём делает шаг к нему и, склонившись, тянется к нему рукой.

- Стой! - вскрикиваю я. - Не трогай!

Он оборачивается на меня и, прищурившись, усмехается.

- Хренассе, реакция... Что ж там такое-то, что ты снова так всполошилась?

- Ничего там нет! - восклицаю я. - Кроме того, что ты уже видел! Просто это мои вещи!

Выпрямившись, он взъерошивает волосы. Насмешливо на меня смотрит.

- Ты вообще, как я понял, врушка - каких поискать. Заблудилась, месячные у неё... Что ты меня лечишь-то?

Сглатываю.

- Не трогай мои вещи, пожалуйста, ладно?

Он серьёзнеет.

- Я же сказал: ты отсюда не выйдешь, пока я не узнаю, что в рюкзаке. Ты думала, я шутил?

Мысли в голове, будто потревоженная стайка рыбок. Панически пытаюсь придумать хоть какой-нибудь выход из положения.

- Ладно, - торопливо говорю я. - Я скажу, что там.

- Не надо мне ничего говорить, - отвечает он. - Я сам посмотрю.

И снова тянется к рюкзаку рукой. Перед глазами от страха всё темнеет. Снова чувствую слабость...

Но будто взрываюсь этим страхом.

Прыгнув к рюкзаку, хватаю его и отталкиваю Артёма в сторону. От неожиданности он поскальзывается на полу и падает, а я дёрнувшись к двери, под его мат, разом отодвигаю её и, схватив на бегу шмотки - что смогла - несусь, шлёпая босыми ногами по полу, к двери.

Сердце из груди вот-вот выскочит. Захлопнув дверь за собой, быстро оглядываюсь по сторонам.

Прихожая у него слева. Бегу туда.

Блин, я же голая!!! А как я выбегу с его участка-то?!!! Ворота-то закрыты!!!

Панический страх будто толкает в спину. С риском навернуться несусь к выходу из дома. На бегу взглянув на дробовик, чувствую, как от леденящего ужаса шевелятся волосы на голове. Проношусь мимо него и едва не врезаюсь в двери. Распахнув их, выбегаю во двор и тут же охреневаю от охватившего тело холода. Вся в мурашках, дрожа, бегу за дом, потому что к воротам бесполезно. В свете садовых фонарей пытаюсь понять, как бы мне отсюда выбраться. В одной руке шмотки, в другой мокрый рюкзак.

Поспешно оглянувшись, вижу, что пока Артём, наверное, ещё в доме.

Либо он ушибся сильно, либо другое что-то, но этим надо воспользоваться, это точно. Сердце долбится в грудную клетку, как бешеное. Холодно, ужас. Едва не задыхаясь от ужаса и перепада температур, несусь к небольшому сарайчику, припёртому к высокой каменной стене.

Снова оглянувшись, в панике перебрасываю через этот огромный забор сначала рюкзак, потом кучу шмотья комком, а затем, голая, лезу на крышу этого сарая. Отсюда я смогу дотянуться до края. Оцарапавшись обо что-то, едва не поскальзываюсь и не падаю на газон. Подтянувшись, закидываю ногу, взбираюсь на крышу, и затем прыгаю вверх. Уцепившись пальцами за край каменной стены, изо всех сил карабкаюсь наверх, кряхтя и светя голой жопой. Перекинув ногу, перекатываюсь, а затем, вновь повиснув на руках, но уже с другой стороны стены, спрыгиваю вниз.

Падаю на траву и какие-то ветки и камушки, стирая в кровь руки. Их тут же начинает сильно саднить.

Нервно и спешно ищу взглядом в тёмной траве свои вещи. Одежду вижу, рюкзак нет. Снова паника. Наконец нахожу его, и бегу сквозь перелесок в темноте ночи вперёд, сама не зная куда.

Спустя пару минут выбегаю к какой-то речушке. Тёмная вода, почти чёрная вода серебрится в свете луны и звёзд. Ноги исколоты травой, ладони саднит, царапина на животе сбоку ужасно щипет... Запыханная, прерывисто дыша, под стук колотящегося сердца, принимаюсь поспешно напяливать на себя джинсы. Кожа ещё мокрая и получается это с трудом. Натягиваю штанину, падаю набок, и надеваю джинсы полностью уже лёжа на спине. Вскакиваю, ныряю в толстовку, еле просовываю в руками мокрые руки, хватаю рюкзак и бегу вдоль реки по какой-то едва заметной тёмной тропинке в сторону, откуда пришла.