Этот придурок стоит напротив, метрах в двух от меня, и рукой придерживает то ли нос, то ли рот. Судя по крови на пальцах, врезала я ему нехило.

Вскочив на ноги, поспешно натягиваю на себя джинсы, и чуть не падаю из-за того, что на мгновение теряю равновесие. Но мне удаётся не только удержаться на ногах, но и натянуть джинсы до пояса.

- Слушай, отмороженная... - глухо цедит этот хрен в водолазке, пока я торопливо застёгиваю ширинку. - Ты мне руку прокусила в двух местах, нос разбила, губу...

Не даю ему договорить. Хватаю большую вазу с какой-то длинной икебаной, перевернув, разом вышвыриваю эту солому на пол, и швыряю вазу в охреневшего уебана.

- Ты совсем ёбнулась нахер?!!! - отскакивая, как заправский вратарь, в сторону, орёт этот недоумок.

Ваза с грохотом врезается в стену у пола и разлетается на множество осколков.

Воспользовавшись замешательством чувака в водолазке, прыгаю в сторону и, обогнув его, юркаю в открытый дверной проём.

Сломя голову, несусь по коридору. В боку колет уже от этих погонь. Да и запыхалась я пипец как...

Позади слышится топот ног.

- Стой, отмороженная!!!

- Пошёл нахуй!!! - не оглядываясь, на бегу ору я в ответ.

Едва не поскользнувшись на повороте у лестницы, хватаюсь правой рукой за перила, прыгаю через три ступеньки, а затем, перепрыгивая через каждую вторую, сбегаю вниз, на первый этаж.

Этот придурок несётся за мной.

На мгновение теряюсь, потому что не понимаю, куда теперь: направо или налево.

Растерянно оглядевшись, решаю бежать вправо.

Со всей мочи мчусь туда и оказываюсь в какой-то просторной комнате с застеклённой стеной во двор.

Блядь!!!

На ходу хватаю железную кочергу из какой-то железной же вазы, и швыряю эту кочергу в стекло.

Оно как-то разом с дребезжащим звоном осыпается на пол и во двор.

Перепрыгнув через осколки, выбегаю в сад.

Торопливо оглядываюсь. Мажор, походу, остался в доме. Не решился, наверное, в одних носках прыгать по битому стеклу. Ну и славно...

Несусь по газону наперерез к углу огромного участка, огибаю дерево, перескакиваю какой-то дизайнерский ручеёк и пытаюсь сообразить, как бы мне так запрыгнуть на огромный забор, чтобы перелезть через него.

И понимаю, что до его верха допрыгнуть просто не смогу...

Что отсюда никак наружу не вылезу.

Надо бежать вправо, к воротам.

Бросив взгляд в сторону входа в дом, вижу, что этот перец уже вышел на улицу.

И в руках у него... дробовик...

7. Глава шестая

Этот ненормальный, стоящий сейчас в носках на тёмной, аккуратно подстриженной траве перед домом, похож сейчас на маньяка из голливудских фильмов. Только гламурного. Но всё равно стрёмно пипец... Щетинистая физиономия окровавлена, взгляд такой, что со страху обделаться можно.

Вижу, как в его глазах мерцают блики - отражение фонарей на воротах.

- А теперь стоять, - мрачно произносит он. - Замерла, я сказал.

- Э-э-э, спокойно! - испуганно поднимаю ладони я.

- Попробуй только драпануть.

- Слушай, ты больной, что ли? - негромко, стараясь особо не наезжать, спрашиваю я. - Опусти оружие.

- Вопрос ещё, кто тут больной. Ты, как я понял, с головой в принципе не дружишь.

- А чего ты хотел? - как можно спокойнее спрашиваю я. - Ты на меня кинулся, я испугалась.

То и дело поглядывая на дробовик, стараюсь говорить максимально дружелюбно, как с психбольным.

- Я на тебя кинулся? - распахнув глаза, охреневает он. - Я?!

- А кто? Кто меня на кровать толкнул? - нервничаю ужасно, и потому добавляю: - Слушай, чел, опусти дробовик. Это не смешно.

- Опущу, если ты перестанешь драпать и покажешь мне, что у тебя в рюкзаке.