Жертва…

Всё чаще колкое понятие приходило на ум. Возвращаясь к фотокарточке Амелии, где та полна энергии, буквально светится от счастья, я невольно примеряла на неё трагичную судьбу и без конца задавалась негласным вопросом: «Что с тобой произошло?». Будто в сговоре все избегали излишних расспросов, содрогаясь от одного лишь её имени. Но порой молчание красноречивее любого крика.

Оказавшись в душной раздевалке, я с грустью поняла, что снова отличусь перед группой. Девочки давно покинули раздевалку, оставив ровные стопки вещей и мобильники на скамейках. В ушах застыл их фантомный смех: «Навечно новенькая…», «Навечно та, что отстаёт ото всех…». И пусть статус «белой вороны» был мне в новинку, я легко смирилась с ним, ведь имелись проблемы куда существеннее.

Человек, который берёг моё сердце, стал нещадно его ранить.

Сбросив рюкзак на пол и ботинки с ног, я стянула с себя кофту. Мурашки колючей волной разбежались по телу, но тому виной был далеко не сквозняк. За спиной протянулся дверной скрип, заставив меня оцепенеть на месте. Страх увидеть Рогова расквитался с разумом, и только ласковый голос Даниила вернул меня к жизни:

– Оставаться одной в этих стенах – не лучшая затея.

Обернувшись, я облегчённо выдохнула и не сразу вспомнила, что предстаю при парне в нижнем белье. Обняв себя руками, я спаслась от его взгляда. Спаслась от него самого – нового Даниила, с которым мне всё ещё не удалось познакомиться.

Хотя внешне Новиков остался прежним: спортивный, обаятельный, родной… Сегодня, вместо раздражающей формы, он был одет в спортивную толстовку с белой каймой на капюшоне, что возвращала ему человечность. Глаза, цвета мокрого асфальта, способные согреть в дождливую погоду; небрежно лежащая чёлка и завсегда уверенная поза – всё это было визитной карточкой парня.

– Ты здесь, а значит, мне не о чем переживать… Ведь так? – прошептала я.

Наши взгляды, что секундой ранее допускали оттенок смущения, превратились в стрелы. Мой атаковал обидой, а его – отбивался беспочвенным недовольством.

– Я тебе не нянька, Арина, – сухо бросил Дан, – и больше не стану таскаться за тобой. Мы выросли. Теперь каждый сам за себя.

Его слова ранили, раз за разом, но я невольно привыкала к этой боли. Я должна была ответить тем же, ведь это было единственным моим оружием.

– Ты ошибся, если решил, что я нуждаюсь в носовом платке, – следующие слова дались мне с невозможным трудом: – И я не одна. Твой приятель явно дал понять, что будет рад стать мне крепким плечом. И в отличие от тебя, он не пустил слова на ветер, – притворно задумавшись, я натянула улыбку. – Кажется, его зовут Андрей.

Моя дерзость привела Дана в бешенство. Тронувшись с места, он подскочил ко мне, заставив забиться в угол. Холодная стена обожгла лопатки, а взгляд чужака – душу. Он заключил меня в ловушку, расставив руки по обе стороны от моей головы. Горячее дыхание, пробивающее ключицу, спровоцировалоновую волну мурашек.

– Я сказал, убирайся отсюда, – процедил он сквозь зубы. – Беги, пока не стало слишком поздно.

Я и представить не могла, что услышу подобное от Даниила. Только не в этой жизни. А вот чужак был явно способен на многое. Он считал меня пустым местом, смотрел сквозь. Но я была готова сопротивляться.

– В чём дело, Дан? – продолжала улыбаться я, пусть внутри вся рыдала. – Бережёшь своих парней от приставучих девчонок… Так ты избавился от Амелии? Приказал ей убраться, как только почуял неладное? Очень по-геройски, – я заметила, как вытянулось его лицо и с жадностью продолжила: – Но ты забыл одну маленькую вещь: я – не Амелия и не стану потакать твоим эгоистичным желаниям.