– Не понимаю, как все это связано с…

– У нас есть все, чтобы быть счастливыми, Том! Здоровье, молодость, увлекательная работа. Ты не можешь все искорежить из-за женщины. Это слишком глупо! Она тебя не заслуживает. Побереги свою печаль до тех дней, когда настоящее несчастье постучит в нашу дверь.

– Аврора была женщиной моей жизни! Как ты этого не понимаешь? Почему ты не уважаешь мою боль?

Мило вздохнул:

– Что ж, если ты хочешь, я скажу. Если бы она действительно была женщиной твоей жизни, то это она сегодня была бы здесь, с тобой, чтобы помешать тебе погрузиться в разрушительный бред.

Он одним глотком выпил свой эспрессо и констатировал:

– Ты сделал все, чтобы ее вернуть: умолял, пытался заставить ее ревновать, потом ты прошел через унижение перед всем человечеством. Пойми же, все кончено: она не вернется. Аврора перевернула страницу, и тебе следовало бы сделать то же самое.

– У меня не получается, – признался я.

Мило как будто задумался на мгновение, и на его лице появилось одновременно озадаченное и загадочное выражение.

– Что ж, я полагаю, что у тебя просто не осталось выбора.

– Как это?

– Прими душ и оденься.

– Для чего?

– Съедим говяжьи ребра в «Спаго».

– Я не слишком голоден.

– А я веду тебя туда не ради еды.

– А ради чего тогда?

– Для поднятия тонуса – поверь, он тебе понадобится, когда я наконец скажу тебе то, что должен.

Нет, Джеф, ты не один,

Но перестань плакать

Вот так перед всеми,

Потому что она почти старуха,

Потому что она крашеная блондинка

И – снова бросила тебя (…)

Я знаю, что у тебя болит сердце,

Но это надо вынести, Джеф.

Жак Брель[3]

– Почему перед моим домом припаркован танк? – спросил я, указывая на импозантный спортивный автомобиль, чьи чудовищные колеса давили на тротуар Колония-роуд.

– Это не танк, – оскорбился Мило, – это «Бугатти Вейрон», модель «Черная кровь», один из самых мощных болидов в мире.

Малибу. Солнце начала второй половины дня. В деревьях шумит ветер

– Ты опять купил машину! Ты что их, коллекционируешь?

– Это не машина, старик. Это произведение искусства!

– Я называю это «ловушкой для телок». Неужели еще находятся девушки, с которыми проходит этот трюк с тачкой?

– А ты думаешь, что мне нужны уловки, чтобы подцепить классную девчонку?

Я скривился. Никогда не мог понять увлечения моих собратьев-мужчин купе, родстерами и прочими автомобилями с откидным верхом…

– Идем, посмотрим на зверя! – предложил Мило. Его глаза засверкали.

Чтобы не разочаровывать друга, я заставил себя обойти машину. Поджарый, близкий по форме к эллипсу, «Бугатти» походил на кокон, а немногочисленные наросты на нем сверкали на солнце и спорили с черным, как ночь, кузовом: хромированная решетка радиатора, металлизированные зеркала заднего вида, сверкающие диски колес, за которыми горели голубым пламенем дисковые тормоза.

– Хочешь взглянуть на двигатель?

– Еще бы, – вздохнул я.

– Ты знал, что таких машин всего пятнадцать штук в мире?

– Нет, но я счастлив это слышать.

– Он разгоняется до ста километров в час за две секунды, а максимальная скорость почти четыреста километров в час.

– О, да, несомненное преимущество во времена дорогого бензина, полицейских радаров, расставленных через каждые сто метров, и тотальной заботы об экологии планеты!

На этот раз Мило не сумел скрыть своего разочарования:

– Ты настоящий брюзга, Том! Человек, совершенно не способный ценить легкость бытия и получать удовольствие от жизни!

– Такой человек необходим, чтобы уравновесить наш дуэт, – парировал я. – Так как ты уже выбрал роль беззаботного весельчака, я взял ту, что оставалась.