Новый анекдот: будто по-китайски «еврей» — «там». Там-там-там-там (на мотив Интернационала) означает «много евреев».^>8

В дневнике писателя находится масса комментариев, посвященных внутрипартийной борьбе в советской России. Булгаков раз за разом отмечал положение дел председателя Революционного военного совета СССР — Льва Давыдовича Троцкого. Будущий автор «Мастера и Маргариты» умело читал советскую прессу между строк и определял истинный смысл бюллетеней о состоянии здоровья партийного активиста, а также комментировал и организованную травлю троцкизма. Эти события отразились и в анекдотах — Булгаков зафиксировал историю о том, что Троцкий не мог ответить на вопрос о своем самочувствии, пока не прочитает об этом в советских газетах; а также популярный анекдот о том, что в 1925 г. слово «Троцкий» стало писаться «Троий», поскольку «ЦК» выпало.

Дневник Булгакова пестрит многочисленными примерами зарождающегося советского фольклора, свидетелем и отчасти творцом которого был он сам. Так, после смерти Владимира Ильича Ленина в 1924 г. пост председателя Совнаркома СССР занял Алексей Рыков. Вышедшая в середине 1920-х гг. после десятилетнего сухого закона первая советская 30-градусная водка получила в народе соответствующее прозвище — «рыковка» (по аналогии позже появится «андроповка», а в новейшей истории России напиток получит и другие характерные политические имена). Известно, что на протяжении нескольких лет крепость «рыковки» менялась. В различных источниках обнаруживаются упоминания о постоянных экспериментах с популярным продуктом: «рыковка» крепла от 30° до 38° и даже 42°. Внимание Булгакова к столь животрепещущей теме не ограничилось знаменитым диалогом между профессором Преображенским и Борменталем об истинной крепости водки (в 40°), но и было зафиксировано писателем сразу в нескольких анекдотах:

Водку называют «рыковка» и «полурыковка». «Полурыковка» потому, что она в 30°, а сам Рыков (горький пьяница) пьет в 60°.

«Если бы к „рыковке“ добавить „семашковки“, то получилась бы хорошая „совнаркомовка“».

«Рыков напился по смерти Ленина по двум причинам: во-первых, с горя, а во-вторых, от радости».^>9

По свидетельству Елены Сергеевны Булгаковой, третьей жены писателя, сам Михаил Афанасьевич никогда анекдотов не рассказывал и предпочитал заученным историям оригинальный каламбур, свежий, выдуманный здесь и сейчас. Неслучайно булгаковские шутки, меткие прозвища, фразы из произведений становились популярными и прочно вошли в жизнь. Так, читатели романа «Мастер и Маргарита», вероятно, обращали внимание на разницу между настоящим писателем и обладателем членского билета Союза писателей. В 1930-х гг., будучи на собрании пайщиков в Союзе писателей, Михаил Афанасьевич был удивлен, что в Союзе состоит писатель (некий «Б-н»), чьи заслуги перед литературой заключаются не в созданном произведении или художественном таланте, а в том, что он сумел достать для писательского кооператива 70 унитазов. Впоследствии, когда Булгаков с Еленой Сергеевной встречал «Б-на» на улице, то говорил:

Смотри, смотри на него внимательнее, в нем зреет «Война и мир»!^>10

Согласно воспоминаниям Александры Ильиничны Ильф (дочери известного писателя Ильи Ильфа), 70 унитазов для кооператива достал Соломон Бройде. Он был известен литературной общественности 1920–1930-х гг., однако запомнился не художественным талантом, а участием в громком скандале: аферист и мошенник, он использовал «литературных рабов» для написания своих книг. Соломон Оскарович был соседом Булгакова в доме № 3/5 на улице Фурманова и остался в воспоминаниях Е. С. Булгаковой, И. Ильфа и Е. Петрова, Варлама Шаламова, Виктора Ардова. В 1934 г. скандал вокруг Бройде и других «писателей» был назван в периодической печати «бройденным» этапом русской литературы, а его коллеги — «бройдохами».