Козлов ничего не делал со мной особенного. Просто смотрел на меня, трогал за шею и говорил ужасные пошлые, но правдивые слова.

  А меня накрыло. Кожу пекло. Грудь под тонкой пижамной маечкой налилась, соски заныли, больно задевая нежную шелковую ткань. Если бы Богдан опустил свою ладонь чуть ниже и задел случайно мою грудь, я бы, наверное, умерла от нестерпимо острых ощущений.

  А что творилось с моим телом еще ниже, стыдно описать словами. Я сильнее сжала бедра под одеялом, чувствуя, что в трусиках я мокрая.

  Вот где я хотела снова почувствовать его руку. Чтобы Богдан поласкал меня между ног, как делал уже сегодня. Чтобы сбросил с меня это невыносимое возбуждение и напряжение.

  Он чувствует то же, когда я делаю ему минет? Это так же приятно?

  Я бы многое отдала, чтобы он дал мне снова кончить! Но разве я могу его об этом попросить?    

 – А тебе мужчины делали кунилингус? – продолжил мучить меня Козлов. – Позволяла кому-нибудь целовать свою сочную, изнывающую от желания девочку? Лизать ее горячим и влажным языком, проникать им глубоко внутрь себя? Кончаешь от куни? Или для тебя это...

– Хватит!

  Я сбросила с себя руку Богдана и натянула на себя одеяло до самого подбородка. Меня затрясло, как в лихорадке. Я не могу и не хочу обсуждать с ним свою «девочку».

 – Не хватит! – рявкнул на меня Козлов.

 – Я не хочу говорить на эту тему!

– Не хочешь, и не можешь – это разные вещи, Лена!

   Мужчина снова схватил меня за шею, заставляя смотреть ему в глаза. Маньяк какой-то! Теперь он пугал меня еще больше.

 – Вылезай из своей ракушки, Булочка! – прорычал Богдан мне прямо в лицо. – Скажи мне, чего бы ты хотела прямо сейчас? Все, что угодно, все, что в голову взбредет! Просто озвучь свои мысли!

   "Чтоб ты провалился, Москвиченок! Чтобы исчез отсюда прямо сейчас и оставил меня в покое!"

  Я на секунду прикрыла глаза, не в силах выдерживать тяжелый мужской взгляд. Что он ко мне пристал? Чего он добивается? Я не понимаю! И понимать не хочу! Просто изгаляется над моей зажатостью и комплексами.

 Это так низко и жестоко, но, наверное, я этого заслуживаю!

 С трудом, но все же, я открыла глаза и посмотрела на сосредоточенное мужское лицо. Сердце ухнуло, как будто в бездну.

 Он ждал! Не проваливался и не оставлял меня в покое!

 Что за мужик? Совесть есть у него вообще? Или хотя бы стыд?

  Чего мне хочется? Чего мне на самом деле хочется?

  В голове был полный фарш. Я вообще не могла сосредоточиться на чем-то одном. Боже, я смогу сказать это вслух?

  – Я хочу... – тяжело дыша, хрипло выдавила я из себя. – Чтобы ты поласкал меня ртом! Полизал языком мою девочку!

 Я увидела, как лицо мужчины расплылось в улыбке. Затем он хихикнул.

 Он смеется надо мной?

 Смеется!

 Какая же я дура! Идиотка чертова!

 Мое негодование закончилось так же резко, как и началось. Я открыла рот, чтобы сказать Козлову все, что о нем думаю, но он заткнул мне его. Не дал издать и звука, кроме протяжного стона.

 Совершенно неожиданно, властно и горячо Богдан обрушился на меня с жадным поцелуем.    

9. 9

БОГДАН

 Я был прав, Булочка была просто наивкуснейшей! Я тот еще кобель, я разбираюсь в женской сладости!

Она вся сжалась, проваливаясь в подушку, когда я накрыл ее губы поцелуем.       

Прикусил ее нижнюю пухлую губку, обвел сладкий ротик по контуру языком, проникая в него глубже. Утолив свое любопытство, я отпустил шею женщины.

 Первый поцелуй с женщиной запоминается даже ярче, чем секс с ней. Это совсем другое удовольствие. Более чувственное, эмоциональное и интимное, чем совать в женщину член.