– Коля Ермохин! – сообщил он.
– Женя Петушков! – ответил Евгений и вновь смутился, ну, не любил он свою фамилию и чего уж греха таить, стеснялся ее, а уж, сколько она принесла в его жизнь всевозможных приключений, тут так просто и не сосчитаешь.
– Бывает, – хмыкнув, кивнул головой Коля, – Что случилось?
– А бес его знает! Ничего не помню! – развел руками Женя.
– Тоже бывает! – сообщил Ермохин и продолжил: – Отдыхай. По твою душу и вправду полицай заходил. Если чего, ты не тушуйся, зови. Голова она штука такая, сложная.
Коля доковылял до своей койки и лег, укрывшись простыней. А Евгений Петрович всерьез задумался, что же такого произошло, и главное, что же он такое натворил, что за ним государев человек пожаловал. Так, ничего и, не надумав, лишь застудив немного ноги, хоть и август, а пол то бетонный, покрытый лишь тонюсеньким линолеумом, он тоже улегся, укрылся простыней и решил немного подремать, в ожидании блюстителя порядка и в надежде хоть на какую-нибудь ясность, в собственном положении.
Глава 3
Человек проснулся. Сегодня он великолепно выспался, проспав без малого шестнадцать часов, но открыв глаза, еще с полчаса просто валялся в истоме на кровати, нежась и улыбаясь, в блаженном ничегонеделанье. Наконец, он встал, на что тут же отреагировала автоматика комнаты, убрав с окон затемнение. Утреннее солнце хоть и не было видимо за пылевыми облаками, но, тем не менее, окрасило комнату в бордовые тона. Такие цвета уже давно стали привычны и перестали навевать тоску, как в первый год, но сегодня подобная цветовая гамма явно оказалась человеку не по нутру.
– Затемнить окна! – раздраженно бросил он, – Включить свет, желтая гамма!
Его голос был услышан. Окна приобрели очень темный цвет и практически перестали пропускать в комнату красноту внешнего мира, а матовые шары тут и там развешанные по комнате залили все пространство ярким желтым светом. Тем не менее, человек продолжал хмуриться, и явно был раздосадован. Что-то бурча себе под нос, он быстро надел хитон, зафиксировал его на теле поясом и фибулой и, согнав складки за спину, вышел из спальни.
– Авина, завтрак! – крикнул он, – Я буду в кабинете!
Человек прошел через гостиную и, толкнув дверь на противоположной стороне комнаты, оказался в небольшом, по сравнению с другими комнатами, помещении с громадным столом-секретером и глухими шкафами вдоль стен. Обойдя стол, он уселся в кресло, откинул крышку секретера и достал головной обруч, украшенный несколькими камнями. Некоторое время покрутил обруч в руках и что-то решив, выщелкнул один из камней из удерживающей его оправы и заменил другим, после чего надел «корону» на голову и, прикрыв глаза, погрузился в транс.
Спустя минут десять человек снял обруч с головы, выщелкнул недавно вставленный кристалл и установил его в гнездо на крышке секретера, а саму «корону» небрежно бросил на стол. Пару минут мужчина, хмурясь, о чем-то напряженно думал, периодически постукивая пальцами по столешнице. Видимо, придя к какому-то решению, он вновь надел обруч и пробежался пальцами по узорам, украшавшим секретер, над столом возник шар голографической проекции. Человек прищурился и, погрузив в голограмму руки, стал совершать странные манипуляции, как будто что-то сортировал или гонял невидимые костяшки «пятнашек». Постепенно хмурое выражение сменилось легкой улыбкой, и он даже начал легонько насвистывать себе под нос.
Наконец закончив свои манипуляции, вынул руки из области занимаемой шаром, пару раз встряхнул кистями и с выражением удовлетворения откинулся в кресле, разглядывая одному ему видное изображение. Спустя еще минуту, человек потушил голографический экран и убрал обруч на место. Стоило ему опустить крышку, как дверь распахнулась и в кабинет вплыла мраморная фигура с подносом в руках. Она двинулась к столу, но была остановлена словами человека: