«А может, правда? – проскользнула шальная мысль. – Может, то, что сказал Димон, в самом деле так? Опухоль…»

Змей прикоснулся к виску. Рука у него предательски дрожала.

Когда он, спасаясь от погони, прыгнул с поезда, действительно сильно ударился. Приземлился на ногу, подвернул, кубарем полетел в кусты и попал виском прямо на камень. Даже на некоторое время отключился. Может, и вправду повредил что-то в мозгу? Черт его знает, как там все устроено, тонкие микросхемы, тонкая настройка…

Ведь и Димон появляться стал после того раза, день на седьмой…

Змей поежился. Неприятный холодок прошелся по спине.

«Надо проверить, – подумал он, глядя на пустой стул, где еще совсем недавно сидел мертвец. – Так, на всякий случай».

В комнату вошел Гром. Привычно поворчал насчет того, что форточки никто не открыл, теперь табачный дым въелся в стены и долго еще будет вонять. Он был из тех, кто напрочь не переносит запах табака.

Змей смотрел на парня отстраненно. Мысли блуждали где-то далеко.

– Ну что, шеф, может, и вправду штрафы введем за это дело? Ну непорядок ведь! – пробасил Гром, косясь на полную пепельницу. – Гадостью дышим, ей-богу!

Парень подошел к окну, глянул так, словно снаружи сидел снайпер. Привычка опытного вояки. Открыл форточку.

Направился к столу, проверил чайник. Полный. Включил. Приготовил две кружки, щедро насыпал в каждую заварки.

– Ну что, сегодня до Приречного сгоняем? – Гром, как его ни учили, упорно не хотел соблюдать субординацию. Никаких должностей и «разрешите обратиться». Все по-простому. – Оборону потеребим?

– Нет, Саня, – хрипло ответил Змей. – Сегодня маршрут наш изменится.

– Как скажешь, – пожал плечами Гром.

Чайник засипел. Оба перевели на него взгляды и долго смотрели, как тот греет воду, пыхтит и шипит.

– Город сказал? – спросил Гром после долгого молчания.

Гром единственный, кто знал его тайну – о том, что Город может с ним разговаривать. Змей, едва только начал создавать отряд псоглавцев, ему первому и доверил этот секрет. И сам не знал почему. Просто, видимо, чувствовал, что Санька не разболтает.

– Да, – кивнул Змей. – Доктор, которого вытащили с Маяковского, живой?

– Живой, – ответил Гром, наливая кипяток в кружки. – Чего ему сделается?

– Что говорит?

– Благодарит за спасение. Мы ведь его из самой пасти гарпии вытащили. Еще бы чуть-чуть, и сожрала бы она его.

– Это хорошо, что мы доктора раздобыли. – Змей шумно отхлебнул чай.

Псоглавцы пленных не брали. У них были иные планы. Но в ту вылазку, руководил которой Гром, принципам своим изменили. Пожалели бедолагу. И Змей наказывать подчиненного не стал – тоже почему-то пожалел. И только теперь понял, что так и было задумано Городом.

– Верно, хорошо, – подтвердил Гром, внимательно наблюдая, как чаинки оседают на дно. – Этот перец пацанов всех, кого надо, подлечил в благодарность. Пашку заштопал, Михе фурункул его вскрыл, гной выдавил и обработал как надо. В общем, одна польза от него, от доктора этого.

– Сегодня доктора с собой в рейд возьмем, – внезапно сказал Змей.

Гром перевел взгляд на шефа.

– С собой?

– Верно. С собой.

– Погрызут доктора. Он только во врачебных делах спец, а вот по улицам Темногорска гулять не приспособлен. Загрызут его дикие собаки. Или в аномалию засосет. Углядеть не успеем.

– Сань, приведи мне его, доктора этого.

– Сейчас?!

– Сейчас, – сдержанно подтвердил Змей.

Гром поднялся, вышел. Через некоторое время вернулся. За спиной стоял доктор, заспанный и взлохмаченный – было видно, что только что проснулся.

– Добрый день… то есть утро! – закивал головой вошедший, с опаской осматриваясь по сторонам.